20 октября 1787 года Боровиковский навсегда покинул Миргород. Жил 
Владимир Лукич в столице скромно и уединенно. Сначала (до 1798 года) в доме 
Львова в «Почтовом стану». А затем Боровиковский переехал в небольшую квартирку 
при мастерской на Нижней Миллионной улице.
      Львов привил провинциальному художнику интерес к истории, поэзии и музыке.
 В его доме собирался один из известных литературных салонов той поры. Видимо, 
Львов познакомил Боровиковского и с крупнейшим русским художником 
восемнадцатого столетия Д.Г. Левицким. По совету последнего Боровиковский брал 
некоторое время уроки у австрийского художника И. Лампи. От этих мастеров 
Боровиковский научился филигранной живописной технике, легкому, практически 
незаметному мазку.
      Начиная с конца восьмидесятых годов основным жанром в творчестве 
Боровиковского становится портрет. Одна из первых работ – портрет Филипповой 
(1790), жены архитектора, который проектировал Казанский собор. Он написан в 
традициях сентиментализма: фон едва намечен, женщина сидит в свободной позе, и 
все внимание художника сосредоточено на ее лице.
      В 1795 году Боровиковский написал один из самых известных своих портретов 
– «Екатерина II на прогулке в Царском Селе». Он изобразил императрицу не как 
правительницу, а в домашней обстановке, нарушив тем самым традиции официального 
парадного портрета.
      Портрет Екатерины был новым словом в русском искусстве, ярко отразившим 
новые идеи – простота стала теперь таким же идеалом, каким раньше была пышность.

      После портрета императрицы члены императорской семьи и самые знатные 
дворяне стали заказывать художнику свои портреты. Признание Боровиковского 
официальными кругами Академии художеств выразилось в том, что в 1795 году он 
получил звание академика, а в 1802 году – почетное звание советника Академии 
художеств.
      Однако ни слава, ни деньги не повлияли на характер и образ жизни 
Боровиковского. В письмах того времени встает образ художника, погруженного в 
свой внутренний мир, всецело поглощенного искусством: «Я занят трудами моими 
непрерывно… Мне потерять час превеликую в моих обязанностях производит 
расстройку».
      Художник жил замкнуто и одиноко. Он не был женат, не имел детей. Круг его 
друзей был очень невелик.
      В 1797 году Боровиковский пишет портрет М.И. Лопухиной, свое самое 
поэтическое произведение.
      «Тонко, с большой любовью и задушевностью дан нежный образ мечтательной 
женщины, с поразительной убедительностью раскрыт ее душевный мир, – пишет А.И. 
Архангельская. – Со всей полнотой выразилось в этом портрете то, что является 
самым основным и существенным в творчестве Боровиковского, – стремление 
раскрыть красоту человеческих чувств…
      В портрете Лопухиной поражает необычайная гармоничность образа и средств 
выражения. Задумчивый, томный, грустномечтательный взгляд, нежная улыбка, 
свободная непринужденность чуть усталой позы, плавные, ритмично падающие вниз 
линии, мягкие, округлые формы, нежные тона: белое платье, сиреневые шарф и розы,
 голубой пояс, пепельный цвет волос, зеленый фон древесной листвы и, наконец, 
мягкая, воздушная дымка, заполняющая пространство, – все это образует такое 
единство всех средств живописного выражения, при котором полнее и глубже 
раскрывается содержание образа».
      Образ прелестной Лопухиной вдохновил поэта Я.П. Полонского:
      
      Она давно прошла, и нет уже тех глаз, 
      И той улыбки нет, что молча выражали 
      Страданье – тень любви, и мысли – тень печали, 
      Но красоту ее Боровиковский спас. 
      Так часть души ее не отлетела, 
      И будет этот взгляд 
      К ней равнодушное потомство привлекать, 
      Уча его любить, страдать, прощать, молчать. 
      
      Благодаря языку возвышенной идеализации художника в памяти потомков 
остались Е.Н. Арсеньева, М.А. ОрловаДенисова, Е.А. Нарышкина и другие.
      В конце девяностых годов художник создает ряд официальных портретов. 
Первым из них был портрет Д.П. Трощинского, статссекретаря Екатерины II. Он 
привлек внимание художника блестящим умом и одаренностью. За ним последовал 
портрет А.В. Куракина, в котором художник мастерски передал его любовь ко 
всякой мишуре и блесткам. Боровиковский одним из первых стал использовать 
деталь как важнейшее средство характеристики героя, своеобразный «ключ» к его 
внутренней сущности.
      После воцарения Павла I Боровиковский создает большой портрет императора 
в порфире. И снова это не просто официальный портрет монарха, а изображение 
надменного и внутренне пустого человека. Тем не менее портрет высоко оценили и 
даже выставляли в конференцзале Академии художеств.
      Не оставлял Боровиковский и занятия иконописью: в начале нового века, 
наряду с другими русскими художниками, он написал десять икон для строящегося 
Казанского собора.
      В начале девятнадцатого столетия в образах Боровиковского появляется 
больше строгости и определенности; объем приобретает большую осязательность, 
линия контура – четкость, порой даже резкость. Цвет становится локальным,