В те ранние годы Веньямин писал эссе на самые разные темы: критика 
немецкого романтизма, литературные портреты Достоевского и Гете, языковые 
проблемы, роль переводчика. Он развивал новые концепции литературной критики, 
когда текст рассматривался сам по себе, текст ради текста, а не в искусственном 
контексте культуры или жанра. На самом деле критика стала для Веньямина 
своеобразным философским исследованием, хотя и не в русле тяжеловесной немецкой 
философии, имевшей источником Канта. Веньямин создавал нечто иное, нечто святое,
 что нелегко классифицировать. Его подход был глубоко еврейским, наполненным 
Богом. Тексты Веньямина были поиском основополагающего значения слов, по сути, 
теологией выражения.
      В его эссе часто исследовались проблемы общения и знания. Мы можем знать 
слово только из того, что нам сказано. То, что нам говорят, и есть наше слово. 
Написанное до нашего времени было изложено на языке, присущем тому времени. 
Перевод с такого старого языка на язык нашего времени требует возможности 
повторения оригинала. И все же, когда перевод сделан, новый текст оказывается 
весьма отличным от своих истоков. Сделанные Веньямином переводы работ Пруста 
были сожжены нацистами.
      Разоблачитель всяких историй, Веньямин был пленен рассказчиком Францем 
Кафкой и стал одним из первых критиков, признавших уникальность еврейского 
романиста из Чехословакии. Кафка, по его мнению, описывал опыт с помощью 
иносказания. Истина должна быть предрешенной, чтобы быть предсказанной.
      Марксист Веньямин находился под большим впечатлением от своего друга 
Брехта. Он восхищался свежим поэтическим голосом Брехта. Искусство Брехта 
покоится на непосредственности его слов, лишенных какоголибо исторического 
убранства, и на его языке, не имеющем иного значения помимо голой правды.
      Веньямин определенно испытывал на себе влияние своего друга Герхарда 
(позже Гершома) Шолема – писателя, учителя и специалиста по иудейскому 
мистицизму, который эмигрировал в Палестину в 1923 г. Двух друзей завораживали 
магия Священного Писания, божественная природа слов. Выявление скрытых значений 
слов из Священного Писания или из эпической драмы должно сделать очевидным 
присутствие Бога.
      Веньямин бежал через Францию от нацистов и от французских 
коллаборационистов режима Виши, пересек Пиренеи и вошел в приграничный 
каталонский городок. Узнав о его прибытии с группой беженцев, испанские 
пограничники пригрозили отправить его обратно во Францию, т. е. в руки гестапо. 
Днем раньше или позже Веньямин получил бы разрешение остаться. Измученный 
переходом через горы и сердечной болью, Веньямин покончил с собой. Место его 
захоронения неизвестно. Ему не поставлен памятник.
      
ЛУИС БРАНДЕС
      
      
(1856–1941)
      
      Наряду с Бенджамином Кардозо Луис Дембиц Брандес был самым влиятельным 
еврейским юристом в американской истории. Кардозо, пожалуй, воздействовал на 
развитие юриспруденции больше, чем Брандес. Адвокаты продолжают пребывать под 
впечатлением от прекрасных юридических текстов Кардозо и его внимания роли 
судов в законотворчестве. Многие из взглядов Кардозо, особенно из высказанных 
им, пока он был председателем апелляционного суда штата НьюЙорк, продолжают 
оказывать влияние на современную правовую систему. Прежде чем стать судьей, 
Брандес был прекрасным адвокатом, защитником общественных интересов, крупным 
сионистским деятелем и одним из лидеров прогрессивных политиков, обеспечивших 
избрание Вудро Вильсона и Франклина Делано Рузвельта. Брандес – первый великий 
еврейский юрист США и первый представитель иудаизма, ставший членом Верховного 
суда.
      Родившись в Луисвилле, штат Кентукки, за четыре года до гражданской войны 
в семье образованных иммигрантов из Богемии, Брандес выучил немецкий язык, 
котором говорили дома, посещал среднюю школу в Луисвилле. Во время войны и в 
период реконструкции отец Адольф разбогател на торговле зерном. В начале 1870х 
гг. Адольф угадал грядущее снижение деловой активности в послевоенной 
процветающей экономике (депрессию 1873 г.), прикрыл свой бизнес и вернулся с 
семьей в Европу, чтобы навестить родственников и насладиться плодами своего 
богатства. Позже он предвидел и другие перипетии. Луис проявлял схожую 
проницательность и одновременно большую скромность. Посещая Королевскую школу в 
Дрездене, Брандес соединил тевтонское мышление и логику, отвергая одновременно 
строгость и притеснения со стороны педагогов.
      Вернувшись в США в 1873 г., Луис нашел наконец подходящее учебное 
заведение – юридический факультет Гарвардского университета. Брандес стал одним 
из первых студентов этого факультета, выигравших от строгой формы обучения, 
получившей название «метод дел» (введенной в Гарварде по инициативе Кристофера 
Лангделла). Студенты изучали юриспруденцию, рассматривая слушание реальных дел 
в суде. Брандес влюбился в юридические исследования, читая так много, что 
испортил себе зрение. Закончив учебу с высшими оценками, Брандес открыл 
собственную юридическую фирму вместе с Сэмюэлом Уорреном, сыном богатого 
промышленника, тесно связанного с высшим классом и аристократией Бостона.
      Фирма «Уоррен и Брандес» быстро добилась успеха. Аналитические 
способности Брандеса, его бесподобное умение усвоить и истолковать сложные 
переплетения фактов, широкое знание бизнеса и тонкое понимание людей обеспечили 
ему профессиональный успех. В то время Америка постепенно теряла душу в слишком