произведений и всегда новую музыку, сочиненную исполнителем, реже интерпретацию 
какойлибо работы старого мастера. Когда в возрасте двадцати шести лет 
Мендельсон взялся за устройство концертов в Гевандхаузе («Доме одежды») в 
Лейпциге, он навсегда изменил порядок их составления. Предлагались сочинения 
полностью, приглашались известные солисты (такие, как Лист и русский Антон 
Рубинштейн) и глубоко почитались великие мастера.
      Дирижер Мендельсон также сформировал оркестр Гевандхауза в единое целое, 
игравшее в унисон только под его руководством, как один исполнительский орган, 
а не несколько. Он стал первым современным дирижером. До Мендельсона 
дирижерство ограничивалось равнением на первую скрипку. Мендельсон использовал 
движение руки для того, чтобы задавать ритм, вызывать динамическую реакцию 
исполнителей и руководить, таким образом, оркестром.
      Он также организовал Лейпцигскую консерваторию – первую большую 
музыкальную академию. В ней преподавали тонкие мастера, в том числе бессмертный 
композитор Роберт Шуман и его супруга – великолепная пианистка Клара Шуман. 
Мендельсон много путешествовал, описывая посещения любимых для него мест в 
романтических произведениях. Его симфонии «Шотландская» и «Итальянская» и 
увертюра «Фингалова пещера» вызывают в памяти интересную географию и культуру 
Европы. Эти сочинения были первыми примерами своеобразной националистической 
музыки, которая будет преобладать во многих обретавших независимость странах 
континента.
      Кроме того, Мендельсон отстаивал музыку таких своих современников, как 
Шопен, Лист и его близкий друг Шуман. Мендельсон также писал много музыки для 
пьес, поднимая второстепенное до уровня существенного. Следуя примеру Баха и 
Генделя, он сочинял оратории на библейские сюжеты. Его «Илия» и «Святой Павел» 
вызвали такой восторг, особенно в Англии, что почти моментально возникли 
десятки ораториальных обществ и местные общины соперничали в почти религиозном 
распевании его музыки. Оратория XIX в., выросшая в конечном итоге из 
произведений Мендельсона, Баха и Генделя, господствовала в музыкальном 
творчестве эпохи королевы Виктории.
      Религиозная жизнь Мендельсона символична для немецкого еврея XIX в. Внук 
самого великого еврейского философа после Маймонида и Спинозы, Феликс обратился 
в семилетнем возрасте в лютеранскую церковь. Позже отец заставил его прибавить 
христианскую фамилию Бартольди к фамилии Мендельсон в качестве признака 
ассимиляции. Хотя многие его сочинения носят фамилии МендельсонБартольди и сам 
он считал себя протестантом, еврейское наследие никогда не забывалось. 
Мендельсон видел в христианстве логическое продолжение своего иудаизма. Больше 
того, в Берлине злобствовал антисемитизм, и, несмотря на то, что прусские 
законы предоставляли евреям гражданские свободы, большее признание и равенство 
давало обращение. Ассимиляция и богатство открывали перед Мендельсоном многие 
двери. Неудовлетворенный тем не менее легкой буржуазной жизнью, он лихорадочно 
добивался поразительного успеха и влияния во многих областях. Несмотря на 
счастливый брак с дочерью кальвинистского пастора, которая родила ему пятерых 
детей, Мендельсон был страшно расстроен смертью своей любимой сестры Фанни. 
Последовало несколько ударов, и в возрасте тридцати восьми лет он умер самым 
известным музыкантом Европы.
      
ЛУИС Б. МЕИР
      
      
(1885–1957)
      
      Цукор, Лаэмле, Голдвин, Кон, Талберг, Лоев, Фокс, Ласки, Шенк, Меир – вот 
имена некоторых евреев, создававших американскую кинопромышленность. Из них 
наибольшее влияние на культуру США и мира оказал Луис Б. Меир, директор 
жемчужины киностудий – «МетроГолдвинМеир» (МГМ).
      Энергичный во всех своих начинаниях, патриот до мозга костей, хороший 
отец, неумеренный в своих страстях – в любви и ненависти, Меир руководил 
студией, как большой семьей, в которой он был безумно любящим, властным и 
вездесущим Большим Папой.
      Родившись в России и не зная точно своего дня рождения (подобно многим 
переселенцам из Восточной Европы), Меир отмечал ежегодно 4 июля как свой 
главный праздник. Поддерживая позиции правого крыла республиканской партии и 
таких его представителей, как Уильям Рэндолф Херст и сенатор Джозеф Маккарти, 
Меир подготовил политическую сцену в Голливуде 1950х гг. для составления 
черных списков подозреваемых в сочувствии коммунистам.
      Крайние взгляды Меира обусловили мировоззрение, согласно которому мужчины 
и женщины либо идеализировались и поднимались на головокружительную высоту, 
подобно его суперзвезде Грете Гарбо, либо представали простецкими жителями 
заштатного американского городка вроде юного Мики Руни. «Л.Б.» – как, любя, 
называли Меира в МГМ – потерял мать в раннем возрасте. Поговаривали, что его 
стремление изображать в своих фильмах чувствительных и заботливых мамаш 
объяснялось смертью Сары Меир как раз в момент, когда он больше всего нуждался 
в ней. По словам Нейла Габлера, еврейские иммигранты, возглавившие крупные 
студии, не только «изобрели Голливуд». Еще до пропаганды «семейных ценностей» 
политики нового поколения через фильмы МГМ помогли создать утопический образ 
домашнего очага в американской национальной психологии.
      Меир был скромного происхождения. Его отец Якоб торговал металлоломом в 
маленьком городке в канадской провинции НьюБрансуик. Когда ему еще не было и 
двадцати лет, Л.Б. в поисках счастья переехал из Канады в Бостон. В