Париже находился знаменитый итальянский актер Эрнесто Росси. Он рассказывал:
      "По слухам, Дюма был в подавленном расположении духа и боялся провала 
своей новой пьесы, где главная роль Иностранки была специально написана для 
Сары Бернар, с расчетом на ее внешние данные, строй чувств, характер и 
нервический склад. Однако актриса отказывалась играть героиню, предпочитая ей 
роль Графини, предназначенную для мадемуазель Круазетт. Поэтому работала она 
без всякого интереса и спустя рукава. Никому не сказав ни слова, я пришел в 
театр и, незаметно проскользнув в ложу, принялся следить за тем, что 
происходило на сцене. Актеры репетировали с увлечением, и только Сара, держа 
текст перед собой, чтото бубнила себе под нос. Дюма, сидя рядом с суфлерской 
будкой, нервничал и от нетерпения ерзал на стуле. Репетировалась та самая сцена,
 где Иностранка, разбив кофейную чашку, уходит из дома маркиза. Хотя Сара 
Бернар и репетировала в полсилы, тем не менее была так естественна и натуральна,
 что, казалось, все происходит само собой, что нет ни игры, ни предварительных 
размышлений и раздумий. Она выговаривала текст с житейской небрежностью, мало 
заботилась о картинности своих движений и ушла со сцены через среднюю дверь. 
Тогда Дюма, не выдержав, поднялся с места и сказал: «Послушай, Сара, если ты 
так будешь играть на премьере, мы пропали».
      «Болваны, — думал я, притаившись в уголке, — вы не пропали, а спасены». 
Не вникая в характер своей героини, Сара по наитию добралась до его сути, до 
его правды. Благодаря ее мастерской игре пьеса облеклась в плоть. Через 
несколько дней должна была состояться премьера. Все предсказывали провал, и, 
вероятно, сама Сара не верила в успех. Но стоило ей выйти на сцену и уйти так, 
как она делала на репетиции, публика взвыла от восторга. Участь «Иностранки» 
была решена. Сара этого не ожидала и, пораженная приемом публики, вдохновенно и 
умно довела роль до конца".
      «Сара Бернар совершенно непохожа ни на одну актрису прошлого или 
настоящего, — продолжает Эрнесто Росси. — Это абсолютно новый тип художника, 
странный, если угодно, но тем не менее новый. Все в ее творчестве и даже в 
личной жизни поражает эксцентричностью».
      Премьера «Эрнани» Виктора Гюго, состоявшаяся 21 ноября 1877 года, стала 
триумфом как для автора, так и для всех исполнителей. Роль Эрнани исполнял 
МунеСюлли. Бернар же играла донью Соль. После спектакля Виктор Гюго прислал ей 
такое письмо: «Мадам! Вы были очаровательны в своем величии. Вы взволновали 
меня, старого бойца, до такой степени, что в одном месте, когда растроганные и 
очарованные зрители Вам аплодировали, я заплакал. Дарю Вам эти слезы, которые 
Вы исторгли из моей груди, и преклоняюсь перед Вами».
      Новый успех на сцене «Комеди» окончательно сделал Сару Бернар любимицей 
публики. В 1877 году она становится сосьетеркой. Ее коллеги восприняли это не 
без ревности.
      Тем временем Бернар решила заняться живописью: «Я немного умела рисовать, 
и мне особенно удавался цвет. Для начала я сделала дветри небольшие картины, а 
затем написала портрет моей дорогой Герар. Альфред Стевенс нашел, что он сделан 
очень умело, а Жорж Клэрен похвалил меня и посоветовал продолжать мои занятия».
      Во время парижской выставки 1878 года Бернар каждый день поднималась в 
воздух в привязанном аэростате господина Жиффара. Затем вместе с ученым она 
совершила воздушное путешествие, свидетельствующее о бесстрашном характере Сары 
Бернар. Аэростат поднимался на высоту 2600 метров от земли. Волшебный полет 
вдохновил Сару на написание очаровательной новеллы «Среди облаков».
      В 1879 году «Комеди Франсез» гастролирует в Лондоне. Сара Бернар 
становится любимицей английской публики. После «Федры» ей устраивают овацию, 
«не имевшую аналогов в истории английского театра». Одну из сцен Сара Бернар 
превращала в законченную «картину», столь же содержательную, как шедевр 
живописи: после откровенного разговора с наперсницей Эноной ее Федра «садится в 
кресло, по виду спокойная и как бы полумертвая, и так и застывает в неподвижной 
позе с простертыми руками, с поблекшим взором, — это дает великолепный образ 
словно раньше смерти умершей женщины…»
      «Комеди Франсез» возвращается в Париж. И вскоре Сара Бернар во второй раз 
уходит из этого театра. Произошло это после премьеры «Авантюристки» (17 апреля 
1880 года).
      Сара рвалась из театра, который ей казался академичным и далеким от всего 
нового в театральном искусстве. Парижская публика, слишком пресыщенная, 
постепенно стала привыкать к благородному обольщению себя и зевать от скуки, 
услышав об очередном успехе Бернар.
      А она не могла позволить это публике Она сама становится своим импресарио 
с собственным театром и труппой, и любой провал мог вынудить ее продать 
драгоценности, костюмы и даже свой собственный дом. В эти периоды она ездила в 
Данию, Лондон, где внимание принца Гэльского открывало ей доступ в дома самых 
аристократических семейств.
      И каждый раз она возвращалась домой еще более богатой, чем прежде. А 
обыватели этого не прощали, падкие до сенсации журналисты обвиняли ее в 
жадности, «высшее общество» ее игнорировало. Но… лишь до следующего успеха, 
после которого великой актрисе прощали все грехи.
      Наконец она отправилась на гастроли в Америку, где по договору должна 
была играть восемь пьес: «Эрнани», «Федру», «Адриенну Лекуврер», «Фруфру», 
«Даму с камелиями», «Сфинкса», «Иностранку» и «Принцессу Жорж». Бернар заказала 
тридцать шесть костюмов, на общую сумму 61 тысяча франков.
      Гастроли продолжались семь месяцев. За это время актриса посетила 
пятьдесят городов и дала сто пятьдесят шесть спектаклей. Чаще всего шла «Дама с 
камелиями» А. Дюма — Бернар отыграла в ней 65 раз.