году мальчик вдруг впал в тяжелый недуг, так что домашние не надеялись на
его выздоровление. В это время Прохору
в сонном видении явилась Пресвятая
Богородица, которая пообещала исцелить
его от болезни. И действительно, в скором времени слова Божией Матери сбылись: 
во время крестного хода Прохор
приложился к знаменитой курской святыне - иконе Знамения Пресвятой Богородицы и 

совершенно исцелился. После этого душа мальчика была обращена




только к Богу, и никакие другие занятия его не увлекали. В 17 лет он твердо
решил оставить мир и с благословения матери (отец его умер, когда Прохору
было три года) посвятил себя иноческой жизни. Сначала он отправился в
Киево-Печерскую лавру, а потом в Тамбовскую губернию, на реку Саровку,
где находилась знаменитая Саровская пустынь. Настоятель определил Прохора в 
число послушников. Но юный подвижник, не довольствуясь тяготами
монастырской жизни, удалился на полное уединение в глубь леса. К несчастью, 
подвиги его вскоре прервал новый приступ тяжелой болезни. Все тело
Прохора распухло, и, испытывая жестокие страдания, он около трех лет провел 
прикованным к постели. Постепенно ему становилось все хуже и хуже.
Монахи исповедали юношу, причастили и готовились уже к его кончине, когда в 
сопровождении апостолов Иоанна и Петра к нему опять явилась Богородица. Она 
возложила свою руку на голову больного - и тотчас в болезни
произошел кризис, а через короткое время он совершенно исцелился.

Пробыв семь лет послушником, Прохор в 1786 г. удостоился пострижения
в иноческий образ. При этом ему было дано новое имя - Серафим. В следующем году 

он был посвящен в иеродиаконы и около шести лет беспрерывно
служил в этом сане. В эти годы посещали его многочисленные видения: не раз

64 

видел он небесных ангелов, а однажды во время литургии удостоился увидеть
самого Иисуса Христа в окружении множества ангелов С этого времени Серафим стал 

еще более искать безмолвия и чаще прежнего уходил для молитвы
в Саровский лес, где для него была устроена пустынная келия. В 1793 г., после
рукоположения в иеромонахи, он окончательно удалился в пустынь.

Келия, которую выбрал для себя Серафим, находилась в дремучем сосновом лесу, на 

берегу реки Саровки, верстах в пяти или шести от монастыря, и
состояла из одной деревянной комнатки с печкой. Преподобный устроил при
ней небольшой огород, а потом и пчельник. Невдалеке жили в уединении
другие Саровские отшельники, и вся окрестная местность, состоявшая из 
возвышенностей, усеянная лесом, кустарниками и келиями пустынножителей,
напоминала собой святую гору Афон. Все время Серафима проходило в непрестанных 
молитвах, чтении священных книг и телесных трудах. В будни он
работал на своем огороде или на пасеке, а праздники и воскресения проводил
в обители: слушал здесь литургию, причащался Святых Тайн и возвращался
потом к себе.

Так прожил Серафим около 15 лет, постепенно увеличивая тяжесть своего
подвига. По примеру древних столпников он нашел в глубине леса высокий
гранитный камень и стал проводить на нем в молитве большую часть времени.
В келий он тоже молился на небольшом камне и доводил себя этим до полного 
изнурения. Следствием этого стала тяжелая болезнь ног, поэтому из-за
телесной немощи Серафим должен был на третий год отказаться от столпничества. 
Но 
во всем остальном его жизнь оставалась до крайности суровой.
Сначала он питался сухим черствым хлебом, который приносил себе из обители, но 
потом научился обходиться без него и летом ел только то, что выращивал на своем 

огороде, а в зимние месяцы пил отвар из сушеной травы
снити. На протяжении многих лет это была его единственная пища. Чтобы
никто посторонний не мешал его уединению, Серафим завалил тропинку к
своей келий колодами и сучьями деревьев. К несчастью, таким образом он
отгородился лишь от назойливых посетителей. От нечистой силы и лихих
людей могли его спасти только собственная твердость да заступничество Божие. 
Бесы постоянно донимали старца своими искушениями, кознями и ужасными видениями.
 
Потом в его келию явились трое грабителей и избили святого до полусмерти, 
требуя 
денег. Они перевернули всю келию, но ничего не
найдя, ушли. С пробитой головой, с переломанными ребрами, покрытый многими 
ранами, Серафим едва смог добраться до обители. Врач, которого перепуганные