тех, 
которых Бог одарил сладострастьем: "Насекомым - сладос-трастъе!"
    Я, брат, это самое насекомое и есть, и это обо мне специально и сказано. И 
мы все, Карамазовы, такие же, и в тебе, ангеле, что насекомое живет и в крови 
твоей бури родит. Это - бури, потому что сладострастье буря, больше бури! 
Красота - это страшная и ужасная вещь! Страшная, потому что неопределимая, а 
определить нельзя потому, что бог задал одни загадки. Тут берега сходятся, тут 
все противоречия вместе живут. Я, брат, очень необразован, но я много
423
^БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ"

об этом думал. Страшно много тайн! Слишком много загадок угнетают на земле 
человека. Разгадывай как знаешь и вылезай сух из воды. Красота! Перенести я 
притом не могу, что иной, высший даже сердцем человек и с умом высоким, 
начинает 
с идеала Мадонны, а кончает идеалом содомским. Еще страшнее, кто уже с идеалом 
содомским в душе не отрицает и идеала Мадонны, и горит от него сердце его и 
воистину, воистину горит, как и в юные беспорочные годы. Нет, широк человек, 
слишком даже широк, я бы сузил. Черт знает что такое даже, вот что! Что уму 
представляется позором, то сердцу сплошь красотой. В содоме ли красота? Верь, 
что в содоме-то она и сидит для огромного большинства людей, - знал ты эту 
тайну 
иль нет ? Ужасно то, что красота есть не только страшная, но и таинственная 
вещь. Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы - сердца людей.
    Это беспрестанное и бескомпромиссное борение Бога с дьяволом и, если только 

так можно выразиться, под углом зрения последнего в кричаще-обнаженной форме 
проявляется в образе среднего брата - Ивана. Высказывалось предположение, что в 

образе философского парадоксалиста и контраверз-ника Ивана Достоевский в 
наибольшей степени отобразил самого себя. Именно среднему брату - и никому 
другому - отдается авторство самого сокровенного творения писателя - "Легенды о 

великом инквизиторе". Он же, по единодушному мнению, является идейным (хотя и 
бессознательным) вдохновителем отцеубийства, логически подведя к кровавой 
развязке фактического исполнителя - Смердякова, незаконного сына старика 
Карамазова (то есть, по существу, четвертого брата).
    Внутренний мир Ивана расколот на полнейшее, граничащее с богохульством, 
безверие и искреннее стремление поверить во что-то великое и прекрасное. Но 
поскольку он нигде не находит ни того, ни другого, - неверие становится еще 
более изощренным и вызывающим, порождая непрерывно диалектические всплески души 

и софистические монологи. Иван - Мефистофель в человеческом обличий, а может 
даже - нечто большее, чем просто Мефистофель. "Несчастное сознание" среднего из 

братьев с первого же взгляда улавливает и старец Зосима. Вместе с тем подвижник 

видит в его душе и "великое горе". "Но благодарите творца, - говорит он Ивану, 
- 
что дал вам сердце, способное такою мукой мучиться".
424	100 ВЕЛИКИХ КНИ1
    Сам Достоевский главным героем романа считал младшего брата - Алешу. В 
предисловии он ясно дает понять, что читатель держит в руках лишь первую, 
вводную часть романа, за которой последует продолжение, но написать его не 
успел. В записных книжках остались наброски и планы; из них следует, что 
писатель намеревался превратить послушника-непротивленца в народовольца, 
участвующего в подготовке цареубийства. В общем-то, вполне закономерный зигзаг 
(если только так можно выразиться применительно к данной ситуации) для типично 
русской натуры - вечно чего-то ищущей, но никогда до конца так и не находящей. 
Таково в целом и большинство героев Достоевского - потому-то он по праву и 
считается одним из лучших знатоков русского сердца.
САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН
"ГОСПОДА ГОЛОВЛЕВЫ"

Иудушка Годовлев Художники Кукрыниксы
    Роман с непритязательным названием "Господа Головле-вы" - одно из самых 
обличительных произведений мировой литературы. Без грозных филиппик и горестных 

иеремиад - одним только беспредельно правдивым и кристально честным пером 
писателя-реалиста обнажаются такие низменные и мерзостные пласты человеческой 
натуры, такие социальные язвы, что поневоле хочется кричать: "Люди! Ну почему 
же 
вы такие?" И одновременно безумно хочется жить лучше! В этом вообще 
уникальность 
творчества Салтыкова-Щедрина: создавая беспощадные сатирические полотна и бичуя 

ни при каком строе неи