Несмотря на завершенность и стройность гелиоцентрической системы, она открывала 

путь для дальнейших исканий и открытий, Коперник сознавал ограниченность своих 
знаний: "Все сказанное выше сводится только к доказательству необъятности неба 
по сравнению с величиной Земли. Но докуда простирается эта необъятность, о том 
не ведаем". Его натурфилософия была преимущественно научной, а не умозрительной.

Из предисловия Николая Коперника к книгам о вращениях:
-  ...Как только некоторые узнают, что в этих моих книгах, написанных о 
вращениях мировых сфер, я придал земному шару некоторые движения, они тотчас с 
криком будут поносить меня и такие мнения. Однако не до такой уж степени мне 
нравятся мои произведения, чтобы не обращать внимания на мнения о них других 
людей.
-  ...Я принял на себя труд перечитать книги всех философов, которые только мог 

достать, желая найти, не высказывал ли когда кто-нибудь мнения, что у мировых 
сфер существуют движения, отличные от тех, которые предполагают преподающие в 
математических школах. Сначала я нашел у Цицерона, что Никет высказывал мнение 
о 
движении Земли, затем я встретил у Плутарха, что этого взгляда держались и 
некоторые другие.
-  ...Я не сомневаюсь, что способные и ученые математики будут согласны со мной,
 
если только (чего прежде всего требует эта философия) они захотят не 
поверхностно, а глубоко познать и продумать все то, что предлагается мной в 
этом 
произведении...
-  ...Не секрет, что Лактанций, вообще говоря знаменитый писатель, но небольшой 

математик, почти по-детски рассуждал о форме Земли, осмеивая тех, кто утверждал,
 
что Земля имеет форму шара. Поэтому ученые не должны удивляться, если нас будет 

тоже кто-нибудь из таких осмеивать. Математика пишется для математиков...
-  ...Так как цель всех благородных наук- отвлечение человека от пороков и 
направление его разума к лучшему, то больше всего это может сделать астрономия 
вследствие представляемого ею разуму почти невероятно большого наслаждения...
I
284
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
ГАЛИЛЕИ
(1564-1642)
Убедительным свидетельством серьезных и духовных перемен в XVII веке стали 
первые буржуазные революции в Нидерландах и Англии. Другая характерная черта: 
создание научных организаций. Во второй половине XVII века возникли Лондонское 
Королевское общество и Парижская академия естественных наук. Развитие 
промышленности, мануфактур, оснащенных механическими устройствами, вызвало 
настоятельную потребность в развитии теоретических основ механики; складывались 

физико-математические, химические и технические науки. Все это 
свидетельствовало 
о становлении "века разума", сменившего "век веры".
Характерной приметой времени стал триумф механики и механистического 
мировоззрения. Еще Николай Кузанский называл Мироздание мировой машиной, но при 

этом верил в присутствие во Вселенной души и божественного разума. А один из, 
первых президентов Лондонского Королевского общества Роберт Бойль считал мир 
только космическим механизмом. Впрочем, поначалу подобные взгляды не имели 
широкого распространения. Так, современник Галлея немецкий религиозный философ 
Яков Бёме писал: "Я созерцал необъятную глубину этого мира, наблюдал за солнцем,
 
звездами, облаками, дождем и снегом, представлял себе мысленно все творение 
этого мира и находил добро и зло, любовь и гнев во всем - не только в людях, в 
животных, но и в неразумной твари: в дереве, камнях, земле и стихиях". Однако 
даже он не избежал веяний времени: "Божество есть как бы колесо, вращающееся со 

своими спицами и ободами и со своею ступицею, и ободы его так вделаны один в 
другом, как если бы оно состояло из семи колес, могущих идти: не поворачиваясь, 

и вперед, и назад, равно как и вверх, и вниз, и в стороны".
Одним из апостолов Нового времени был Галилео Галилей - астроном, механик, 
мыслитель. Происходил он из знатной, но обедневшей флорентийской семьи. Отец, 
талантливый музыкант, постарался дать сыну хорошее образование.
Галилео жил преимущественно в Северной Италии. После школы воспитывался в 
монастыре, затем учился в Пизанском университете. Хорошо зная латынь, изучил 
труды античных мыслителей, прежде всего Аристотеля. Но всегда полагался на свой 

разум, опыты и наблюдения. Говорил, что тот, кто ссылается на авторитеты, 
должен 
называться "доктором зубрежки", а не философии или науки.