Возможно, на взгляды Шиллера в последние годы оказали влияние возраст, болезнь 
и 
умиротворяющее мировоззрение Гёте (в герцогской усыпальнице в Веймаре гробницы 
их покоятся рядом). Шиллер смиренно признал, что юношеское стремление 
перестроить мир остается в области мечтаний. Хотя его романтические 
произведения 
продолжали находить отзвук в поэтических душах, а несоответствие идеалов с 
действительностью пробуждало яростный протест (так было у Байрона, Гейне, 
Лермонтова и многих других). Наконец, отметим, что Шиллер предвидел наступление 

периода "бури и натиска" в познании природы, вспышку научного творчества в XIX 
начале XX века. Он верил:
Что здесь встречает нас, как красота земная, То встретит некогда как истина 
сама.
Увы, и в этом случае творческие бескорыстные порывы искателей истины сменились 
бескрылой утилитарностью, погоней за выгодой, губительной, по убеждению поэта, 
для духовной культуры. И уже приходится спасать красоту от уродства творимого 
людьми мира.
230
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
БАЙРОН
(1788-1824)
Джордж Ноэл Гордон Байрон происходил из знатного, хотя и обедневшего, рода. 
Детство провел в городе Абердине (Шотландия). В десятилетнем возрасте 
унаследовал от двоюродного деда титул лорда и поместье. После закрытой 
аристократической школы, где начал сочинять стихи, учился в Кембриджском 
университете.
В 1807 году издал свой первый сборник стихов "Часы досуга"; а окончив 
университет, путешествовал по Ближнему Востоку и Южной Европе. Вернулся в 
Англию 
убежденным бунтарем и анархистом, сторонником освобождения народов и 
человеческой личности - вплоть до восстания против Бога. Свои впечатления 
отразил в поэме "Паломничество Чайльд Гарольда", а также в "восточных" поэмах 
"Гяур", "Лара", "Корсар", "Осада Коринфа"... Создал впечатляющий образ бунтаря-
одиночки, разочарованного в цивилизации и буржуазных ценностях.
Как член палаты лордов Байрон выступил в поддержку луддитов, протестовавших 
против внедрения машин в производство и безработицы. Позже, живя в Швейцарии, 
написал героические поэмы "Манфред", "Каин", а в последние годы жизни стал 
активно участвовать в национально-освободительных движениях в Италии и Греции. 
Тогда же создал сатирическую поэму "Бронзовый век" и эпический роман в стихах 
"Дон Жуан" (оставшийся незаконченным), i jj Умер в Греции от лихорадки.
О том, какое влияние оказывали творчество и образ Байрона на современников и 
последующее поколение, свидетельствует вошедшее в обиход понятие "байронизм". 
Никто из поэтов и писателей мира не удостаивался такой чести. Это похоже на 
увлечение "гамлетизмом". Вспоминается высказывание Шатобриана: "Мне забавно 
представлять себе, Шекспир, в какую ярость привели бы тебя твои горе-поклонники,
 
воскресни ты в наше время. Ты был бы оскорблен их преклонением перед 
банальностями... люди, способные восторгаться твоими недостатками, способные, 
более того, живя в иную эпоху, как ни в чем не бывало подражать им, неспособны 
оценить подлинные красоты твоих творений". Вот и "байронисты", а также многие 
критики смогли разглядеть только недостатки великого поэта, так и не осмыслив 
его достоинств. Обычная закономерность: каждый понимает гения на свой лад, по 
своему разуму и масштабу.
Впрочем, байронистами бывали разные, нередко весьма достойные люди. Не их вина, 

что настало нелегкое время для тех, кого
БАЙРОН
231
тяготила, возмущала, душила атмосфера условностей, лицемерия, пустословия, 
которая установилась в образованном европейском обществе той поры. Не случайно 
в 
России причастны к байронизму были Пушкин и Лермонтов. Но дело не только в этом.

"Байрон и байронизм, - писал Гилберт К. Честертон, - были куда лучше, чем нам 
кажется. Прежде всего, мы ошибаемся, когда зовем Байрона пессимистом. Правда, 
он 
и сам так думал, но мало-мальски знакомый с Байроном критик знает, что, пожалуй,
 
никто из умных людей не ошибался так на свой счет, как он...
Вряд ли можно серьезно считать, что байроническая страсть к пустынным местам и 
диким силам природы говорит о скепсисе и упадке духа. Если человек гуляет один 
на берегу бушующего моря, если он любит горы, ветер и печаль диких мест, мы 
можем с уверенностью сказать, что он очень молод и очень счастлив...
Новые пессимисты ничуть на них не похожи. Их влекут не древние простые стихии, 
а 
сложные прихоти современной моды. Байронисты стремились в пустыню, наши 
пессимисты - в ресторан..."
Несколько позже Вячеслав Иванов в статье "Байронизм как событие в жизни 
русского