- выведен. . Впрочем, предоставим слово автору пьесы: "Он должен был обладать 
мягким, доброжелательным сердцем, восторженным стремлением ко всему великому и 
прекрасному, нежностью, стойкостью, самоотверженным величием..." Подобная 
характеристика более всего свойственна самому драматургу и отражает его желания 

("должен быть"), идеалы и замысел, а вовсе не действительность. То же относится 

к образу рыцаря без страха и упрека - маркиза Позы, который обращается к 
безжалостному Филиппу II с пылкой речью, призывая деспота быть образцом 
святости, предоставить гражданам свободу мысли, права человека... (так и 
хочется 
добавить лозунг Французской революции: свобода, равенство и братство!). Ясно, 
что ничего подобного быть не могло. Автор это понимал, да и большинство 
зрителей 
тоже. Исторические драмы Шиллера были актуальными, выражали происходящий в 
Западной Европе период "бури и натиска". Он завершал эпоху Просвящения бурным 
кипением общественной мысли, революциями и войнами.
Молодой поэт, сочиняя в сущности не драмы, а трагедии, переживая немалые 
трудности, пылкую влюбленность и жестокие разочарования, не терял радости бытия,
 
уверенности в счастливом будущем, любви к людям. В 1785 году он пишет "Песнь 
радости" (редчайшая тема в поэзии): "Обнимитесь, миллионы! Слейтесь в радости 
одной!" В 1823 году другой немецкий гений - Людвиг ван Бетховен использовал эти 

стихи в заключительной части своей 9-й симфонии, "Патетической".
С годами жизнь брала свое. Ему захотелось всерьез заняться историей. Он стал 
писать соответствующие очерки, и в 1788 году был принят профессором истории в 
Йенский университет под ликование студентов, ибо его слава как драматурга 
гремела в Европе. Однако профессия преподавателя оказалась для него слишком 
скучной. Сравнительно быстро аудитория на его лекциях стала пустеть, что 
сказывалось и на жаловании, зависящем от посещаемости. Ему пришлось тратить 
немалые усилия для того, чтобы зарабатывать на жизнь литературным трудом. Тем 
более что в феврале 1790 года он женился.
"Брак этот, - писала его биограф М В. Ватсон, - основанный не на страсти и 
пламенной любви, а на нежной, сердечной симпатии,  развивавшейся  мало-помалу,  

оказался  очень счастливым".
226
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
"Страсть улетучивается, любовь остается", - говорил сам поэт. Женитьбой 
кончается весь романтизм Шиллера. Возможно, точнее сказать, что его романтизм 
теряет революционный яростный порыв, и не столько из-за семейной идиллии, 
сколько от понимания трагедий - не сценических, а реальных - с которыми 
сопряжены социальные бури. Ведь завершилась Великая французская революция, 
казнившая "законного" короля, коронованием "узурпатора" Наполеона I, 
захватническими войнами и установлением господства буржуазии. Шиллер пишет в 
1799 году "Песнь о колоколе", воспевая романтику труда, незримо сплачивающего 
общество.
В дружном,   пламенном   стремленьи Труд все руки братски слил, И цветет союз в 

движеньи Проявленьем общих сил...
Он уже не призывает к мятежу, а предлагает поручать дело социального 
переустройства тем, кто способен сделать это продуманно, деловито и спокойно, в 

отличие от страшной народной стихии:
Разбить лишь мастер может форму Рукою мудрой в должный срок. Но горе, если сам 
из горну Прорвется   пламенный   поток!
Поэт раскрывает аллегорию:
Где буйных сил кипит восстанье, Там гибнет каждое созданье; Где самовольствует 
народ, Там время бедствий настает. Беда стране, в которой пламя Скопится в 
недрах городов, Где чернь, подняв восстанья знамя, С себя сбивает груз оков.
Спору нет, надо своевременно и мудро проводить реформы, облегчающие жизнь 
народа, не доводя его до отчаяния. Конечно же так рассуждает человек, 
понимающий 
по старинке историю как поле столкновений правителей и полководцев, выдающихся 
личностей, социальной и духовной элиты. Но можно ли не учитывать мощные 
стихийные движения народных масс, у которых - своя правда, свои счеты с жизнью 
и 
с теми, кто делает ее невыносимой? Беда, что этого не желают замечать те, кто 
благоденствуют за счет народа, одновременно унижая и обкрадывая его.
ШИЛЛЕР
227
Шиллер верит в силу слова, убеждения, разума, в добрую волю людей. Он бьет в 
набат и призывает:
Друзья! Скорей
В один кружок сольемся с ликованьем И окрестим  наш   колокол  названьем 
СОГЛАСИЕ, для счастия людей...
Кому-то это покажется наивным, далеким от суетной и жестокой действительности. 
Однако без таких душевных порывов, без высоких идеалов и устремленности к ним, 
общество превращается в стадо - сытых или голодных скотов в зависимости от