личным советником Марии Медичи. В этот период Ришелье удалось добиться 
некоторой стабилизации в стране, начать реорганизацию армии, навести полный 
порядок в делопроизводстве и существенно обновить дипломатический корпус. В 
области внешней политики новому государственному секретарю не удалось добиться 
хороших результатов, хотя большой вины его в этом не было. Придя к власти, 
новое правительство Марии Медичи переориентировало внешнюю политику на 
сближение с Испанией, что перечеркивало все то, что удалось сделать для Франции 
Генриху IV. Ришелье приходилось поддерживать эту линию, хотя ближе ему была 
дипломатия бывшего короля. Он стремительно шел вверх по карьерной лестнице, но 
путь этот занял всего пять месяцев. Молодой король, на которого Ришелье не 
обращал достаточного внимания, что и было его ошибкой, вырос и пожелал править 
сам. В апреле 1617 года в результате переворота, осуществленного с согласия 
короля, был убит маршал д'Анкр, а Королевский совет разогнан – свободные места 
были отданы бывшим сподвижникам Генриха IV. Мария Медичи отправилась в ссылку, 
и вместе с ней был отправлен и ее государственный секретарь Ришелье.

Опала, ссылка, годы скитаний – однако епископ Люсонский не собирался сдаваться. 
В это время он окончательно убеждается в пагубности политики, проводимой как 
Марией Медичи, так и новыми фаворитами Людовика XIII. Ришелье хочет видеть 
Францию сильным государством, занимающим почетное место среди европейских стран.
 Он считает, что способен сплотить государство, но для этого нужно снова прийти 
к власти и подчинить своему влиянию короля.

Для достижения своих целей Ришелье решил сыграть на примирении матери и сына. 
Возможность для этого появилась в 1622 году, когда скончался любимец короля 
Альбер де Люинь – заклятый враг Марии Медичи. С его смертью королева и Ришелье 
возвращаются в Париж, и Людовик сразу вводит мать в состав Королевского совета. 
Положение епископа при дворе короля заметно улучшилось, и в декабре 1622 года 
он получил кардинальскую мантию. Постепенно кардиналу удалось доказать Людовику 
XIII и двору свою незаменимость. Он хорошо знал, что для короля образ отца – 
Генриха IV – был идеалом, на который молодой король желал походить. Кардинал 
использовал это и при удобном случае всегда апеллировал к памяти Генриха. Он 
стал проводить много времени с королем, ненавязчиво руководя его действиями. 
Умение лавировать и использовать разногласия между матерью и сыном привлекло к 
нему всеобщее внимание. А по части интриг кардиналу не было равных. Он сумел 
дискредитировать политику, проводимую де Силлери, а затем де Ла Вивьелем, и все 
ближе подходил к заветной цели. В 1624 году Ришелье был назначен первым 
министром Франции и сумел сохранить власть до конца жизни.

Трудно перечислить все заговоры, которые устраивали против первого министра в 
течение 18 лет его правления те, кто был недоволен его политикой. На его жизнь 
устраивались покушения, что сделало необходимым создать личную охрану кардиналу.
 Ее составили мушкетеры, которые носили плащи красного цвета, в отличие от 
мушкетеров короля, носивших голубые плащи.

К моменту назначения на пост первого министра, Ришелье был уже человеком со 
сложившимися убеждениями и твердыми политическими принципами, которые 
последовательно и настойчиво он будет проводить в жизнь. Современник кардинала, 
поэт де Малерб, написал о нем: «…в этом кардинале есть нечто такое, что выходит 
за общепринятые рамки, и если наш корабль все же справится с бурей, то это 
произойдет лишь тогда, когда его доблестная рука будет держать бразды 
правления».

Смысл своей деятельности Ришелье видел в утверждении сильной, централизованной 
государственной (королевской) власти и в укреплении международных позиций 
Франции. Для укрепления власти короля необходимо было начать с установления 
мира внутри государства. Чтобы привести к покорности «фронду принцев», 
пытающихся вырвать у короля привилегии и деньги, Ришелье посоветовал королю 
прекратить делать уступки аристократам и проводить более жесткую внутреннюю 
политику. Кардинал не стеснялся проливать кровь мятежников, а казнь герцога 
Монморанси – одного из первых лиц страны – повергла аристократию в шок и 
заставила смирить гордыню.

Следующими стали гугеноты, получившие в годы правления Генриха IV большие права.
 Они создали в Лангедоке свое маленькое государство с центром в Ла-Рошели и в 
любую минуту могли выйти из повиновения. Чтобы покончить с гугенотской 
вольницей, требовался повод. И он не заставил себя ждать. В 1627 году из-за 
строительства флота, начатого Ришелье, обострились отношения между Францией и 
Англией. Англичане направили десант к французским землям и спровоцировали 
гугенотов на мятеж. Ла-Рошель восстала. Французская армия быстро справилась с 
английским десантом и осадила крепость. Только голод и потеря надежды на помощь 
извне заставили защитников Ла-Рошели сложить оружие. По совету кардинала 
Людовик XIII даровал защитникам крепости прощение и подтвердил свободу 
вероисповедания, но лишил гугенотов прежних привилегий. Ришелье понимал, что 
навязать стране религиозную однородность – утопия. В интересах государства 
вопросы веры отошли на второй план, никаких гонений в дальнейшем не последовало.
 Кардинал говорил: «И гугеноты, и католики были в моих глазах одинаково 
французы». Тем самым религиозные войны, раздиравшие страну более семидесяти лет,
 закончились, но такая политика добавила Ришелье врагов среди служителей церкви.