российские этносы, и другие» (С.163). В этом пособии интересующая нас тема 
раскрывается эпизодически, занимая два абзаца (С.163, 177) в главе 10 
«Социально-педагогическая парадигма общественного развития в современном 
социально-политическом контексте». Здесь новая социально-педагогическая 
парадигма представлена как «национально-ориентированная». Автор поясняет, что 
«национальная ориентированность здесь понимается не как стремление уйти в 
замкнутый мир национальной исключительности, а в рассмотрении общечеловеческих 
ценностей как национальных, общих для различных национальных культур» (С.177).
     Учебное пособие «Этика социальной работы»11, рекомендованное Министерством 
образования РФ для студентов высших учебных заведений, не содержит специально 
выделенных глав или параграфов, посвященных интересующей нас теме. Однако, в 
пособии коды этничности все же встречаются. Так, автор полагает, что «этические 
кодексы социальной работы не могут не иметь различий, связанных со спецификой 
менталитета различных народов, их национальными обычаями и традициями, уровнем 
соцально-экономического развития и статусом социальной работы в обществе» (С.
108). Автор тем самым поднимает важный и неоднозначный вопрос о социокультурной 
специфике этических принципов социальной работы. Благодаря деятельности 
Международной Федерации социальных работников, согласован универсальный набор 
ценностей  и этических принципов социальной работы, принятый странами, имеющими 
ассоциативное членство в этой транснациональной профессиональной организации. 
Сложно представить себе, что социальный работник может быть менее справедливым 
там, где выше уровень бедности, либо ввиду специфики культурных традиций 
региона или группы. Однако применение универсальных принципов социальной помощи 
создает лишь общий «формат» социальной помощи, а их применение на практике в 
многих случаях требует от социального работника знание и учет культурных 
особенностей – этнические традиции оказания медицинской помощи, контрацепции, 
так же как и предрассудки, вредные для здоровья как мужчин, так и женщин; 
знание и уважение сложившихся норм поведения – отношений между полами, людьми 
разных возрастов и статусов; рефлексивное отношение к межкультурным 
предрассудкам и установкам, сложившимся в собственной культуре  (например, 
известна критика воззрений европейских феминисток относительно порабощения 
мусульманских женщин); умение видеть и мобилизовать этнокультурные ресурсы 
социальной помощи, например традиции соседской поддержки в узбекской махалле 
(соседской общине). 
     Среди основных принципов американского кодекса исследований над людьми 
автор выделяет «уважение к индивидам и группам, являющимся объектом 
исследования», где речь идет о личной ответственности исследователя за то, 
чтобы его «обращение с гражданами, принимающими участие в исследовании, 
независимо от их социального, психического, экономического статуса, независимо 
от взглядов и убеждений  и т.п., соответствовало этическим нормам» (С.114). К 
сожалению, в этом пособии нет упоминаний о тех правах из Всемирной декларации 
прав человека и соответствующих им принципов этики социальной работы, где 
говорится об уважении достоинства, независимо от различий. Зато упоминаются не 
менее важные принципы «отсутствие предрассудков и предубеждений в отношении 
клиента» (С.66) и «принятие клиента таким, каков он есть» (С.62). Коды 
этничности здесь отсутствуют.
     В учебном пособии «Социальная работа: проблемы теории и подготовки 
специалистов»12 коды этничности встретились нам лишь однажды – в контексте 
определения предмета социальной педагогики как «особой теории и практики 
социализации и ресоциализации человека как индивида и как члена социума, 
включая не только микроструктурные, но и макроструктурные социальные общности 
(семья, коллектив, организация, среда обитания, этнос, эпоха и др.)» (С.35). 
Автор верно отмечает, что реформа образования по социальной работе рассчитана 
на «очеловечивание» государственного стандарта по этой специальности: будущие 
выпускники «должны владеть знаниями о человеке, о половозрастных и других его 
особенностях» (С.118). Кроме того, профессионализация их подготовки должна быть 
достигнута конкретизацией их знаний в области психологии, педагогики, права, 
медицины, этики, конфликтологии, проектирования, исследовательской деятельности 
в аспектах социальной работы с любым человеком и любой социальной группой (С.
119).
     В учебных пособиях по психологии социальной работы коды этничности как 
культурной специфики или в аспекте прав человека упоминаются мимолетно либо 
отсутствуют. В пособии «Психология социальной работы: содержание и методы 
психосоциальной практики»13 (рекомендовано УМО вузов России в области 
социальной работы) приведена цитата из работы Дж.Уотсона – одного из 
основателей поведенческого подхода в психологии, – где раса представлена 
вторичным фактором в формировании мировоззрения и жизненных ориентаций человека 
в отличие от внешних факторов, в частности, воспитания (С.17). В этом же 
источнике перечисляются основные ценности и этические принципы профессии, среди 
которых – «уважение к индивидуальным и групповым различиям, достойное их 
оценивание» (С.78). И хотя прямого указания на этнические и расовые особенности 
мы не находим, все же само упоминание «различий» может способствовать 
контекстуализации нон-дискриминационного подхода и культурной сенситивности. 
Несколько раз говорится здесь о вкладе Дж.Аддамс в развитие стратегий 
социальной работы в конце XIX в., однако, тот факт, что она работала в с 
женщинами-иммигрантами, недавно приехавшими в США и испытывавшими на себе 
эффекты социального исключения и ксенофобии, видимо, показался авторам 
несущественным. 
     Авторы учебного пособия «Психология социальной работы»14, рекомендованного 
Советом по психологии УМО по классическому университетскому образованию для 
студентов, обучающихся по специальности психология, обращаются к категориям 
этни