Значит, товарищи по камере ошиблись, значит, в тюрьме существует какой-то 
неизвестный им, пятый офицер, который дежурит в комнате свиданий. 

Фаббрини был сегодня в приподнятом настроении и позволял себе шутки, которые 
могли показаться безобидными только несообразительному человеку. Он сообщил, 
что едва успел на свидание, так как поезд из Милана опоздал на два часа; опять 
поезда разучились в Италии ходить по расписанию. 

- Хозяйственное положение Италии все улучшается, - сказал он двусмысленно, - 
хотя еще не является безнадежным... 

Фаббрини достал из раздутого портфеля заготовленное им письмо к капо диретторе. 
Передавать друг другу бумаги не разрешалось, поэтому адвокат заверил "третьего 
лишнего" - в письме нет ничего секретного. 

"Третий лишний" искоса поглядел, кому адресовано письмо, и сказал с той же 
миланской сухостью в произношении: 

- Прочесть прошение синьору капо диретторе разрешается. Оставить заключенному 
нельзя. 

Этьен начал читать письмо, он не мог сосредоточиться. 

Какой же надзиратель сидит там на стуле, будто аршин проглотил? 

Комната затемнена частыми решетками, Этьен пересел к окну. 

"Многоуважаемый капо диретторе! 

Считаю необходимым сообщить Вам о моих впечатлениях и моей точке зрения на 
проблему Кертнера, потому что информировать Вас является моим долгом. 

а) Добиться от Кертнера признания, с какой страной он связан, не было никакой 
возможности. Очевидно, он решил молчать до конца, получил такой приказ и должен 
его выполнить, несмотря на состояние своего здоровья. 

б) Уверен, что в свободной, без свидетелей беседе Кертнер решится дать мне 
"отправные пункты", к которым мы можем обратиться для выяснения его подлинной 
национальности. 

в) Если Кертнер даст мне "отправной пункт" (например, богатый родственник за 
границей), скорее всего, он назовет человека, находящегося вне нашего влияния, 
и этот человек явится такой же проблемой, как сам Кертнер. Но во всяком случае, 
попытку следует сделать для того, чтобы проследить, какие и откуда к Кертнеру 
последуют инструкции и приказы. 

г) Необходимо изучить, какую политическую или другого вида компенсацию и от 
кого может требовать и получить наша страна в случае помилования и освобождения 
Кертнера. Ответ на этот вопрос также требует свидания с моим бывшим подзащитным 
с глазу на глаз. 

Вот, досточтимый синьор, коротко то, что возможно было бы выяснить во время 
свидания без свидетелей. 

С глубоким почтением Б. Ф а б б р и н и". 

Кертнер дочитал письмо и с повышенным интересом, как бы заново взглянул на 
Фаббрини. Вот не думал, что он до такой степени изворотлив и так хитро хочет 
войти в доверие к директору! Пожалуй, во время следствия и на суде адвокат ни 
разу не действовал так находчиво. Подобное письмо вполне мог бы сочинить агент 
контрразведки. 

А Фаббрини тем временем болтал с "третьим лишним" насчет засушливого лета, они 
оба посетовали на отсутствие дождей в Ломбардии. 

- Кстати, вы не знаете, почему в Италии такое засушливое лето? спросил Фаббрини,
 когда Кертнер возвращал ему письмо. 

Тот недоуменно пожал плечами. 

- Потому, что все итальянцы набрали в рот воды! 

И Фаббрини первый с удовольствием, даже несколько театрально, рассмеялся. А 
потом сказал какую-то скабрезность про Клару Петаччи, любовницу дуче. Может, 
шутки адресованы Кертнеру, чтоб тот не забывал о подлинных политических 
взглядах Фаббрини, когда читал его подобострастное, подхалимское, смахивающее 
на донос письмо? 

В прошлый раз адвокат вел себя значительно осмотрительнее. Он не раз 
прикладывал тогда палец к губам, напоминал Кертнеру об осторожности. А сейчас