В его академической характеристике говорится: «Е.М. Примаков является автором 
методики краткосрочного прогнозирования развития политических ситуаций, и под 
его руководством была создана и внедрена в практику научно-исследовательской 
работы такая эффективная форма исследований, как ситуационный анализ».
 В конце декабря 1977 года Примаков был назначен директором Института 
востоковедения. И здесь Примакову ставили в вину то, что он мало интересовался 
фундаментальными исследованиями. Он занимался текущей политологией. Предпочитал,
 чтобы его сотрудники писали не монографии, а служебные записки, которые можно 
посылать в ЦК.
 — Исследования ислама, Ближнего Востока — это при нем все пошло вверх, — 
вспоминает доктор исторических наук Алексей Малашенко. — Надо еще иметь в виду, 
что это были восьмидесятые годы — агитпроп бдит, атеистическое воспитание еще 
существует. И при этом мы имели возможность достаточно объективно изучать ислам.
 Именно в эти годы наше исламоведение получило сильный импульс.
 В 1974 году Примакова избрали членом-корреспондентом, а в 1979-м 
действительным членом академии по отделению экономики. Почему по отделению 
экономики? Примаков — чистой воды политолог, да и Иноземцев был доктором 
исторических наук…
 Все объясняется просто: международники тогда еще не были выделены, и когда-то 
в системе Академии наук было решено включать международников в Отделение 
экономики.
 После смерти Иноземцева директором ИМЭМО стал Александр Николаевич Яковлев. 
Как только Горбачева избрали Генеральным секретарем, он забрал Яковлева в ЦК. 
Уходя, Яковлев позаботился о том, чтобы директором ИМЭМО стал академик Примаков.

 — Я предложил Примакова, — вспоминает Яковлев. — Но не все были согласны с его 
кандидатурой. Нет, не все. С некоторой настороженностью отнесся Комитет 
госбезопасности. В то время все эти назначения согласовывались. Они, в КГБ, не 
то что были откровенно против, они считали, что другие кандидатуры лучше…
 Яковлев умел настоять на своем. Весной 1986 года Примаков был назначен 
директором института. Как только Яковлев занял кабинет на Старой площади, он 
стал постоянно привлекать Примакова к работе над документами, которые стали 
идеологической базой перестройки.


Горбачев долго думал

 Политическая карьера Примакова началась в 1989 году.
 10 июня 1989 года новый Верховный Совет начал работу с избрания председателей 
палат. Горбачев предложил избрать председателем Совета Союза Евгения 
Максимовича Примакова, ставшего народным депутатом по списку КПСС (сто 
партийных депутатов именовались «красной сотней»).
 Примаков неохотно согласился на пост председателя Совета Союза. И быстро 
убедился в том, что был прав в своих сомнениях. Несколько раз говорил друзьям, 
что был бы рад поскорее избавиться от этой должности. Повторял:
 — Это не мое.
 В том же 1989 году его избрали кандидатом в члены политбюро. Евгений 
Максимович отнесся к этому на диво спокойно, хотя это было вознесением на 
политический олимп. Когда он после пленума ЦК вышел на улицу, его уже ждала не 
«Волга», а «ЗИЛ» с охраной.
 Один знакомый профессор встретил его после пленума. Искренне пожал ему руку:
 — Поздравляю, Евгений Максимович! Тот недоуменно переспросил:
 — С чем?
 — Как с чем? С избранием в политбюро! Примаков пренебрежительно махнул рукой:
 — Фигня все это.
 И пошел дальше.
 В марте 1990 года Примаков, к своему величайшему облегчению, освободился от 
обязанностей в Верховном Совете. Горбачев назначил его членом Президентского 
совета. Горбачев нуждался в личном мозговом центре, который обсуждал бы 
ключевые проблемы, генерировал идеи и воплощал их в президентские указы.
 Горбачев допустил большую ошибку в отношении Примакова. В декабре 1990 года на 
съезде народных депутатов предстояло избрать вице-президента СССР. Горбачев 
перебрал много кандидатур. Яковлев вызвал бы яростные протесты консерваторов. 
Шеварднадзе отпал, потому что в первый же день работы съезда сделал резкое 
заявление об уходе в отставку. От кандидатуры Нурсултана Назарбаева, будущего 
президента Казахстана, Горбачев тоже отказался.
 Возникли две новые фамилии: Примаков и Геннадий Иванович Янаев, к тому времени 
член политбюро и секретарь ЦК. Бывший комсомольский функционер, веселый, 
компанейский человек, он чем-то понравился Горбачеву и мгновенно взлетел. 
Горбачев полагал, что сравнительно молодой Янаев, не примкнувший ни к левым, ни 
к правым, не встретит возражений у съезда, да и ему самому не доставит хлопот. 
Едва ли Горбачев хотел видеть на посту вице-президента сильную и 
самостоятельную фигуру, с которой ему бы пришлось считаться…
 Он посоветовался с бывшим членом политбюро и секретарем ЦК Вадимом Андреевичем 
Медведевым.
 Медведев ответил так:
 — Янаев, возможно, будет вам помогать, но он не прибавит вам политического 
капитала. Я бы отдал предпочтение Примакову.
 Горбачев выбрал тогда Янаева и совершил ошибку. Примаков — в отличие от 
Геннадия Янаева — никогда бы не предал своего президента. Августовского путча