нности центров дает эффект исполнения.
 Так часто повторенное желание, как затупленный клинок, не рассекает 
пространства. Между тем, звон нежданной согласованности поражает самую плотную 
поверхность.
     Рассказы о колдунах, насылающих смертные болезни, не вымысел, но только 
тут нет никакого колдовства, а только упражнение воли. Самый слабый гипнотизер 
может заставить испытать эффект утопления. Он же может приказать умереть в 
определенный срок. Такие случаи установлены.
     Теперь вообразите волю, воспитанную в благоприятных условиях, и вы легко 
согласитесь, что смертный глаз Востока имеет основание.
     Нельзя сомневаться в могуществе воли, но другое дело – определить это 
могущество в жизни. Как найти и распознать условия, когда желание вонзается в 
существо, опознанное нашей волей? Нужно особенно следить за искрами нашего 
сознания. 
     Когда тело почти незримо, то молния мысли все-таки сверкает, и на острие 
этой молнии – жизнь и смерть.
     Известен правитель, который говорил преступникам: «Не можете жить более 
дня». И к ночи их находили бездыханными. Ответственность таких посылок велика. 
И каждый час мы посылаем стрелы по всем направлениям.
     Будьте осторожны в выражении желаний.
     
     3.169. При лечении болезней волевым приказом помните, что нельзя устранять 
заразные болезни внушением. Обычная ошибка – в неумении различить круг 
возможного воздействия. Между тем, лечение заразных болезней внушением может 
принести непоправимый вред. Собаку, засевшую в воротах, лучше не трогать; если 
начать ее хлестать, ярость ее удесятерится. Также с микробами, их можно 
побороть лучами или противодействием сил организма, но бич воли заставит 
поникнуть многие центры, и пожар поглотит новые области. Лучи подсекают корни 
заразы, но воля ведет к новой деятельности.
     Конечно, трудно определить болезнь в зачатке, только исследование 
выделений и картина излучений дадут определение. Если выделения могут иногда 
ввести в заблуждение об истинной причине, то иероглиф излучения покажет 
основание болезни. 
     Каждая особенность деятельности организма дает цвет и знак начертания. 
Можно вести наблюдения при каждой больнице.
     
     3.170. Мы говорили об условиях и об отличиях. Конечно, явится вопрос: что 
есть обычное и что необычное? В представлении Нашем все обычно. В представлении 
малосознательного человека многое необычно. Обычное и необычное делятся лишь по 
степени сознания. Вернее сказать: вмещенное и невмещенное, узнанное и 
неузнанное. У Нас необыкновенное понимается иначе. 
     Каждый тип сознания имеет обычную группировку центров, вроде того, как вы 
определяете тип математического или философского мышления. Из этих кругов 
сознания часто выделяется группа центров, им не присущая. Эти ветви сознания 
поистине необыкновенны; именно они дают обладателю много возможностей, но мало 
счастья земного. И редко сам обладатель может указать симптомы этих ветвей 
сознания. Это необычное тонет в рутине сознания. Даже опытный психолог с трудом 
найдет эти неожиданные цветы.
     Если болезни четко отражаются на излучении, то необычные ветви сознания с 
трудом формулируются. Конечно, излучения дают полный облик человека, но все 
психически неосознанное дает дрожащие, трудно фиксируемые начертания. 
     Здесь область необычного для известной группы сознания, и такие цветы на 
камнях особенно ценны.
     Вдумайтесь в психоз, вдумайтесь в преступность, вдумайтесь в 
неуравновешенность!
     
     3.171. Кому-то покажется, что многое из сказанного общеизвестно. Нужно 
утвердить различного порядка понятия, только этим путем ассимилируется сознание.
 
     Можно представить двух собеседников, приблизительно одинаково развитых и 
все же не понимающих друг друга. Может быть, в их сознании недостает лишь 
нескольких малых звеньев, но эта малая разница заставляет иначе вращаться 
зубчатые колеса мышления, а в результате начинают двигаться совсем различные 
рычаги. 
     Только полная договоренность не введет никого в ущерб. Ведь Мы не 
откровения изрекаем и не проповедуем, Мы просто договариваемся, чтоб 
ассимилировать сознание для совместной работы. Таким образом, в поле зрения 
входят разные подробности, которые кем-то уже продуманы, но для укрепления цепи 
должны быть утверждены в состоянии настоящего момента.
     Именно надо чистить цепь мышления. Нужно собрать всю заботливость для 
успеха сотрудничества. Конечно, в общинном сознании не обижаются, но 
несвоевременными постановками мысли можно поджечь собеседника, причинив вред 
делу; потому Мы следим за последовательностью нарастания сознания. 
     Не Наше дело просто раздуть размеры сознания. Только органическое развитие 
и разнообразие поступлений обусловят действительный объем сокровищницы.
     Представьте и помните Наши беседы на берегу ручья. Ни одну из волн его 
нельзя повторить, но глазу они всегда кажутся схожими.
     Следите за созвучием сотрудничества.
     
     3.172. Сомневается кто-то, как примирить ассимиляцию сознания с обменом 
мыслей, называемым спором? Нужен ли спор? Не будет ли спор явлением 
диссимиляции? 
     У Нас спора не существует, он выражается в обоюдном обогащении сознаний. 
Именно долга