которую во всех отношениях лучше спровадить подальше. Четверо вышеупомянутых 
друзей Александра I были люди щепетильных понятий и едва ли лично делали 
что-нибудь, чтобы повредить Каразину; но вместе с тем они оставались спокойными 
свидетелями интриг против него со стороны второй группы приближенных и не 
поддерживали его даже в тех случаях, когда должны были это сделать в силу своих 
политических убеждений, как, например, в вышеизложенной истории с Сенатом. 
Интрига не церемонилась в своих средствах. Еще в начале благоволения Александра 
I к Каразину, однажды во время представления драмы Шиллера «Дон Карлос» в 
придворном театре один из сановников произнес громко, чтобы слышал император: 
«И у нас появился маркиз Поза», причем все присутствующие оглянулись на 
Каразина. Такие выходки не могли не действовать на самолюбивого Александра. 
Практиковались вещи и похуже. Император пишет письмо Каразину в Калугу, где тот 
был по вышеупоминавшемуся делу Лопухина; письмо это прочитывается на почте, и 
содержание его делается известным многим, что доходит до сведения Александра I. 
Последний приписывает это нескромности Каразина. Была еще одна история, которая 
давала возможность выставить Каразина в невыгодном свете перед Александром. 
Умер один из крупных помещиков Слободской Украины – Надаржинский. Имение его 
переходило к его дочери. Племянник покойного, Кондратьев, возбудил иск, 
утверждая, что дочь эта родилась до брака Надаржинского и его жены, стало быть, 
как незаконная не может наследовать, и потому имение должно перейти к нему. 
Дело решилось уже в пользу Кондратьева, когда в него вмешался Каразин, 
считавший своею обязанностью вступиться за молодую Надаржинскую. Он изложил 
Александру дело и просил его поручить рассмотрение тяжбы воспитателю государя 
Лагарпу и Державину, бывшему тогда министром юстиции. Так как Лагарп в это 
время уехал во Францию, то дело рассматривал один Державин. Последний, не 
особенно благоволивший к Каразину, тем не менее дал заключение в пользу 
Надаржинской, которая и унаследовала имение отца. По окончании дела Каразин 
посватался к Надаржинской, но получил отказ, так как она дала уже слово другому.
 Враги Каразина не замедлили представить это дело императору в том смысле, что 
Каразин руководился в этой истории корыстными целями, так как имел в виду 
воспользоваться спорным наследством как приданым. Вообще, интрига не упускала 
ни одного случая повредить Каразину, и в связи с резкостью его достигла успеха. 
Благоволение Александра к Каразину исчезло, и монарх потерял верного друга и 
слугу, а отечество – полезного работника, который так много сделал добра за 
короткий промежуток своей близости к власти и обещал сделать неизмеримо больше. 
Каразину пришлось удалиться из правительственных сфер в деревенскую глушь, где 
он, однако, не впал в бездействие, а продолжал работать для блага своего 
отечества, но на иных уже поприщах.


Прежде чем перейти к рассмотрению последующей жизни Каразина и новой его 
деятельности, сделаем еще несколько замечаний о его внеслужебных занятиях в 
период 1801–1804 гг. Выше уже говорилось о разных щекотливых поручениях, 
которые давал ему Александр I и образчиком которых является вышеприведенное 
дело Лопухина. Но Александр давал Каразину поручения и иного рода, как, 
например, поручения пересмотреть статут ордена св. Владимира, составлять 
записки по разным вопросам законодательства и т. п. К его знаниям и талантам 
прибегали и тогдашние сановники, как это мы видели на примере Потоцкого. 
Пользовался его услугами и такой человек, как Сперанский. В числе 
опубликованных материалов для биографии Каразина есть следующая записка к нему 
Сперанского:
«Весьма, весьма вам благодарен.
Я сижу точно как в тумане, окружен мыслями о законах, о установлениях, о 
порядке, коего тщетно в мире и в голове моей ищу и
который нахожу в ваших бумагах.
Теперь начинаю писать наказ. Завтра ожидаю вас поутру; если не застанете меня 
дома, прошу немного подождать: я в семь с половиной возвращусь». На особом 
листке, приложенном к нему, значится:


«1. О крестьянах
1) обещание
2) источники коммерции
3) местное управление
2. О государственных делах, какие есть государственные дела, или какие должны 
быть предметы управления совета»

Это, по-видимому, конспект предметов, мнение о которых Каразина было желательно 
знать Сперанскому. Как видим, влияние Каразина имело место и там, где его мы 
всего менее могли ожидать.
Позднее, в 1810 году, когда Сперанский был в апогее своего величия, Каразин 
обратился к нему с письмом, в котором просил его содействия в получении ссуды 
из казны под залог своего имения для устройства селитряного завода, в котором 
он имел в виду применить новый, открытый им, способ добычи селитры. Для выдачи 
подобных ссуд существовала особая сумма; но Каразину ссуды не давали, требуя, 
чтобы он предварительно открыл свой секрет, на что тот не соглашался. Он просил 
у Сперанского «одного его слова». Письмо заканчивается словами: «Если я писал 
только к тайному советнику, etc., etc., etc., a не к человеку… Бог с вами». 
Оказалось, что письмо действительно попало к тайному советнику, а не к человеку,
 так как Сперанский даже не ответил. Каразин, по своей наивности, очень не