тайну труда. Выполняя в нем должную работу, можно выйти за его пределы. Через 
сам этот механизм и лежит путь к освобождению.
     22. Меня много раз спрашивали, как можно трудиться без пристрастия, 
которое люди, как правило, испытывают к работе. Я и сам так думал много лет 
назад, но, по мере того как я становлюсь старше и опытнее, я понимаю, что это 
не так. Чем меньше пристрастия, тем лучше мы трудимся. Чем более мы спокойны, 
тем лучше для нас и тем большее количество работы мы можем выполнить. Когда мы 
распускаем чувства, мы теряем много энергии, расшатываем нервы, беспокоим ум и 
выполняем очень мало работы. Энергия, которая должна находить себе выход в 
работе, тратится на эмоции, которые ничего не значат. Только когда наш ум очень 
спокоен и собран, вся его энергия расходуется на качественное выполнение работы.
 И если вы прочтете жизнеописания великих тружеников, рожденных этим миром, вы 
увидите, что они были удивительно спокойными людьми. Ничто не могло вывести их 
из равновесия. Поэтому человек, который сердится, никогда не выполнит большого 
объема работы, в то время как человек, которого ничто не может разгневать, 
сделает очень много. Тот, кто дает волю гневу или ненависти, или любой другой 
страсти, работать не может, он разрывается на части и ничего не делает на 
практике.  Величайший  объем  работы выполняет ум спокойный, умеющий прощать.
    23. Человеку следует жить в этом мире подобно лепестку лотоса, который 
растет в воде, но никогда не намокает; так же и человеку следует жить в мире – 
устремляя сердце к Богу, а руки – к труду.
    24. Разговоры ничего не значат. Этим может заниматься и попугай. 
Совершенство приходит через бескорыстное действие.
    25. Свамиджи: Поистине, сила достигается аскетизмом; но, опять-таки, работа 
во имя других сама по себе уже является тапасьей (практикой аскетизма). 
Карма-йог воспринимает труд как часть тапасьи. Как практика аскетизма усиливает 
альтруистические чувства преданного и побуждает его к бескорыстному труду, так 
и выполнение работы во благо других приближает работника к последнему 
осуществлению тапасьи, а именно – к очищению сердца, и таким образом ведет его 
к познанию высшего Атмана.
    Ученик: Но, господин, очень немногие из нас способны с самого начала 
чистосердечно посвятить себя труду ради других! Как трудно достичь широты 
мышления, которая позволила бы человеку пожертвовать стремлением к собственному 
счастью и посвятить свою жизнь другим!
    Свамиджи: А сколько людей настроено следовать тапасье? К тому же многие ли 
стремятся к познанию Бога, когда влечение вожделения и богатства уводит их в 
противоположную сторону? Воистину, бескорыстная работа так же трудна, как и 
тапасья. Поэтому ты не имеешь права говорить что-либо против тех, кто трудится 
во благо других. Если тапасья тебе по вкусу – ну что ж, практикуй ее. Для 
другого труд настолько же близок его природе, и в этом случае ты не имеешь 
права его запрещать. Похоже, у тебя сформировалось устойчивое представление, 
будто труд – вовсе не тапасья!
    Ученик: Да, господин, прежде я понимал под тапасьей нечто совсем иное.
    Свамиджи: Подобно тому, как занимаясь религиозными практиками, мы 
постепенно развиваем твердую наклонность к ним, точно так же, вновь и вновь 
выполняя работу без всякой личной выгоды, даже без особого желания, мы вскоре 
увидим, как наша воля растворяется в труде. Так развивается наклонность 
трудиться во благо других, ты понимаешь? Выполняй такую работу, пусть даже 
против желания, – и тогда посмотришь, взрастет ли в тебе истинный плод тапасьи. 
В результате подобного труда острые углы человеческого ума сглаживаются, и люди 
постепенно приходят к готовности искренне жертвовать собой во имя блага других.
    Ученик: Но, господин, почему вообще необходимо делать что-то ради блага 
других?
    Свамиджи: Это необходимо для нашего собственного блага. Мы забываем о 
собственном эго, когда воспринимаем свое тело как предназначенное для службы на 
благо других, – то тело, с которым мы так самодовольно отождествляем свое эго. 
И в конце концов приходит осознание бестелесности. Чем напряженнее вы думаете о 
благополучии других, тем больше забываете о своем «я». Таким образом, 
постепенно очищая свое сердце трудом, вы начинаете понимать, что ваше 
собственное высшее Я проникает все существа и предметы. Именно так труд во 
благо других становится путем, способом познания своего высшего Я, или Атмана. 
Знай, что труд на общее благо – тоже одна из духовных практик, наука постижения 
Бога. И его цель – познание высшего Я. Точно так же, как этой цели можно 
достичь джняной (знанием), бхакти (любовью) и т.д., ее можно достичь и трудом 
на благо других.
    26. Если мы понимаем отречение от мира в его устаревшем, примитивном смысле,
 оно сводится к следующему: мы не должны работать, но пребывать в праздности, 
сидя, как комья земли, не думая и не занимаясь ничем; мы должны сделаться 
фаталистами, подчиненными любому обстоятельству и действию законов природы, 
дрейфуя из одного места в другое. Таков был бы итог. Но не это имеется в виду. 
Мы должны трудиться. Обычные люди, увлекаемые ложными устремлениями, что они 
знают о труде? Человек, движимый своими чувствами и ощущениями, что он знает о 
труде? Тот трудится, чьим побуждением не являются ни собственные желания, ни 
любое другое проявление эгоизма. Тот трудится, у кого нет скрытых мотивов. Тот 
трудится, кто ничего не стремится получить от своей работы.
ЗНАНИЕ И НЕВЕЖЕСТВО
    1. Ты уже чист, ты уже свободен. Если ты будешь думать, что свободен, то 
станешь свободным в тот же миг; а если подумаешь, что связан, то и будешь 
связанным. Это очень смелое утверждение... Оно может напугать тебя теперь, но 
если ты обдумаешь его и осуществишь в своей собственной жизни, то узнаешь, что