можем требовать, потому что Бог действительно во всем. Куда еще мы должны идти, 

чтобы найти Его? Он в каждом деле, в каждой мысли, в каждом чувстве. Будем 
трудиться, постоянно помня это, и тогда следствия наших поступков не будут для 
нас цепями, не принесут нам вреда. Мы видели, как суетные желания влекут за 
собой все испытываемые нами несчастья и страдания; будучи же так обожествлены и 

очищены в Боге, они, если даже и появятся, не принесут никакого зла, не оставят 

после себя несчастья. Те, кто еще не открыл этого секрета, будут вести 
непросветленную жизнь, пока не постигнут его. Они не знают, какие бесконечные, 
еще не открытые россыпи блаженства, удовольствий и счастья находятся везде, 
внутри и вокруг них. Веданта утверждает, что
только незнание и делает этот мир таким дьявольским.

Она говорит: мы умираем от жажды, сидя на берегу огромной реки; сидя за 
пиршественным столом, умираем от голода. Вокруг нас мир блаженства, а мы все 
ищем его и не можем найти, потому что погружены в него. Он всегда окружает нас; 

но мы постоянно неправильно понимаем его сущность. Религии должны найти его для 

нас и ведут нас к нему. Этот мир блаженства – предмет исканий всех сердец. Его 
искали все народы. Он – единственная цель, единственный идеал религий, хотя и 
был выражен по-разному на разных языках. Все маленькие несогласия, которые мы 
встречаем между одной религией и другой, – только глупая борьба из-за слов. 
Простая разница в выражениях влечет за собой все наши ссоры. Один выражает 
известную мысль одним способом, другой ту же мысль высказывает несколько иначе, 

а затем, желая быть оригинальным или получить похвалу, прибавляет: «Это моя 
собственная идея». С этого обыкновенно и начинается между ними борьба.
В связи с этим предметом возникает другой вопрос. Все это легко говорить. С 
самого детства я постоянно слышал об этом видении Бога во всем; с самого 
детства мне твердили, что я буду в состоянии действительно наслаждаться жизнью 
только тогда, когда мир станет для меня обожествленным. И несмотря на это, как 
только я сталкивался с жизненной реальностью и получал от нее жестокие удары, 
все следы процесса обожествления у меня исчезали. Я выхожу, например, на улицу, 

думая, что Бог во всех существах, окружающих меня, как вдруг здоровый грубиян 
наносит мне удар, от которого я лечу плашмя на землю. Я быстро вскакиваю, кровь 

бросается мне в голову, мои кулаки сжимаются, и всякая идея о Боге во всем 
исчезает – я прихожу в бешенство. Все забыто, и вместо воплощения Бога я вижу 
дьявола в том, кто меня обидел.
Каждому из нас с самого раннего детства говорили, что мы должны видеть Бога 
везде и во всем. Каждая религия учит этому, и вы, конечно, не забыли, что в 
Новом Завете Христос ясно говорит то же самое. Да, все мы постоянно слышали это 

поучение; но, как только мы приступаем к применению его в жизни, тут и 
начинаются трудности. Все вы помните басню Эзопа, как красивый олень любовался 
своим изображением, отраженным в пруде, и говорил своему сыну: «Посмотри, как я 

могуществен, как великолепны моя голова и ноги, как сильны мои мускулы, как 
быстро я могу бегать». Вдруг вдали послышался лай собаки, и олень тотчас 
пустился наутек. Пробежав несколько миль, он, тяжело дыша, вернулся назад. «Ты 
только что говорил мне, отец, как ты силен. Почему же, как только появилась, 
залаяла собака, ты тотчас же убежал?» – спросил его сын. «Ах, – ответил олень,
 – это совершенно понятно, дитя мое; когда собака лает, все убегают». Так 
бывает со всеми нами в жизни. Мы все очень высокого мнения о нашем бедном Я, но 

как только залает собака, мы все бросаемся бежать, опасаясь за свою жизнь. Но 
если дело обстоит так, то какая польза от того, что нам проповедуют все это? 
Польза огромная; только ничто не делается в один день.
«Надо сначала слушать о Сущности всего, потом думать и, наконец, 
сосредоточиться на ней». Каждый может смотреть на небо, и даже червяк, 
ползающий по земле, когда ему случится взглянуть на него, видит бесконечную 
синеву; но его бедному телу приходится долго ползать по земле. То же происходит 

и с нашими идеалами. Сам идеал очень высоко от нас, а мы далеко от него внизу. 
Но мы знаем, что должны иметь идеал, и при этом самый высокий. Знаем также, что 

в этой жизни огромное большинство людей идет ощупью, не имея, к своему 
несчастью, никаких идеалов. А если человек, имея один идеал, делает тысячу 
ошибок, то, я уверен, тот, у кого нет ни одного, делает их пятьдесят тысяч. 
Поэтому лучше иметь хоть один идеал. Об этом идеале мы должны слушать возможно 
больше и думать до тех пор, пока он не войдет в наше сердце, не пустит корни в 
нашем мозгу, пока не составит одно с нашей кровью, не будет звучать в каждой ее 

капле и не наполнит каждую пору нашего тела. Мы должны думать о нем, потому что 

«от избытка сердца уста глаголят» и от полноты сердца руки творят.