этом вся жизнь. И он считает себя очень практичным. Индусы же считают, что 
знание мира состоит в познании души и понимании идей, и хотят наслаждаться 
именно такой жизнью.

В Америке есть замечательный оратор-агностик. Этот благородный и уважаемый 
человек, говоря о религии, сказал, что она совсем не нужна и что нам незачем 
утруждать свои головы мыслями о других мирах. Выразился он так: «Если у нас 
есть апельсин, выжмем из него столько сока, сколько сможем». На это я ответил 
ему: «Я с вами совершенно согласен. Подобно вам, я хочу выжать сок из моего 
плода. Только вы любите апельсин, а я предпочитаю манго. Вы можете думать, что 
все, что нужно в жизни, – это есть, пить и иметь немного научных знаний. Но 
какое право вы имеете говорить, что такой идеал свойствен и всем остальным? Для 

меня он ровно ничего не значит. Если бы в этой жизни мне пришлось ограничиться 
только знанием того, как падают на землю яблоки или как электрический ток 
потрясает мои нервы, я бы предпочел самоубийство. Я хочу проникнуть в самое 
сердце вещей. Вы изучаете проявления жизни; я – саму жизнь. И я хочу тоже 
выжать из нее весь сок, и даже во время этой земной жизни. Моя философия 
говорит мне, что я должен понять самую суть и покончить с раем, адом и всеми 
подобными суевериями, даже если они существуют в том смысле, как существует 
этот мир. Я хочу знать сердце жизни, ее суть, а не только то, каким образом она 

существует, действует и проявляется. Мне надо «
почему
», а «
как
» я оставляю для детей». Один важный деятель на Западе сказал: «Если бы я мог 
записать все, что происходит, пока я курю сигарету, это была бы наука о 
сигарете». Это очень хорошо. Конечно, великая вещь быть ученым. Бог 
благословляет все души на искание истины. Но когда человек говорит, что это все 

и что его не интересует познание
смысла
жизни, что он не желает изучать собственное существование, тогда, по моему 
мнению, он рассуждает очень глупо. Я могу настаивать в ответ, что все его 
знание – невежество, не имеющее никакого основания. Он изучает проявления жизни,

 но когда я спрашиваю его: «А что такое
сама
жизнь?» – он говорит, что этого он не знает.

Продолжайте, пожалуйста, ваше изучение, но оставьте мне мое. И все-таки я 
претендую на то, что, с моей точки зрения, я в высшей степени практичен. В 
сущности, все эти разговоры о практичности – чистая нелепость. Вы можете быть 
практичными в одном отношении, другой человек – в другом. Но есть люди иного 
склада ума, которые мало говорят, но если узнают, что истину можно открыть, 
только стоя постоянно на одной ноге, то немедленно проводят свое знание в 
практику. Другой тип людей слышит, что в известном месте есть золотые россыпи, 
охраняемые вооруженными дикарями. Они тотчас отправляются туда, хотя бы с тем, 
чтобы погибнуть и чтобы только далекие их последователи достигли успеха. Но тот 

же человек слышал, что есть душа, и довольствуется тем, что священник 
проповедует о ней. Человек первого типа не пойдет за золотом и будет, пожалуй, 
говорить об опасностях от дикарей. Но если вы ему скажете, что на вершине 
Эвереста, в двадцати пяти тысячах футов над уровнем моря, живет мудрец, который 

может дать ему знание о душе, он бросится туда тотчас же, в одежде или без нее, 

сытый или голодный. И он не поколеблется, если вы ему скажете, что много людей 
погибло в этой погоне и только немногие достигли цели. Сорок тысяч могут 
погибнуть, но один находит истину. Этот тип людей, как видите, тоже практичен. 
Ваша ошибка заключается в том, что вы воображаете, будто то, что вы называете 
миром, и есть вся жизнь. Предмет ваших стремлений – чувственное удовольствие – 
преходящ. Он никогда не бывает неизменным и ведет только к нагромождению 
бедствий на бедствия и приносит только вечное горе. Мой – путь к вечному миру.

Заметьте, я не называю ваше определение практичности неверным. Я вполне признаю 

его и знаю, что оно принесет много добра миру. Но не порицайте же мой взгляд. Я 

тоже практичен, хотя и в другом отношении. Предоставьте каждому работать 
по-своему. Если Богу угодно, то мы все окажемся одинаково практичны в обоих 
направлениях. Я видел нескольких ученых, которые были в одно и то же время и 
практичны и религиозны, и очень надеюсь, что со временем человечество будет 
поступать так же, как они. Обратите внимание на котел с водой, когда он 
начинает закипать. Сначала поднимается пузырек в одном месте, потом – в 
противоположном, затем число пузырьков увеличивается, по четыре или по пять их 
сливаются вместе, пока наконец все не соединится и не настанет общее движение. 
Совершенно то же происходит и в окружающем нас мире. Каждый индивидуум – 
отдельный пузырек, а народ – это их масса. Мало-помалу они соединяются, и я