делает то же, заключаю, что и он действует по тому же побуждению, упуская из 
виду что тот же самый результат мог получиться вследствие тысячи совершенно 
других причин. Можно совершать то же действие, что и я, по побуждению 
совершенно отличному от моего. Таким образом, обсуждая древние религии, мы не 
должны смотреть на них с той точки зрения, с которой теперь склонны судить 
других, но должны, так сказать, привести себя в умственное состояние тех ранних 
времен. 
Понятие о жестоком и безжалостном Иегове Ветхого Завета приводит многих в 
содрогание. Но почему? Какое они имеют право считать, что Иегова древних иудеев 
должен согласовываться с условными понятиями о Боге настоящего времени? Мы не 
должны забывать, что после нас будут люди, которые могут посмеяться над нашими 
идеями о религии и Боге, также как мы смеемся над идеями древних. Но через все 
эти понятия проходит золотая нить единства, и цель Веданты заключалась в том, 
чтоб распутать эту нить. "Я – та нить, на которую нанизаны все эти идеи, из 
которых каждая подобна жемчужине", – говорит Господь Кришна, и дело Веданты 
установить существование этой связующей нити, как бы несообразны, отвратительны 
и даже ужасны ни казались отдельные идеи, по сравнению с современными понятиями.
 Следует помнить, что в то время, когда эти идеи устанавливались, они вполне 
гармонировали с тогдашними понятиями и не были более отвратительны, чем 
нынешние идеи для нас. Они кажутся отвратительными только тогда, когда мы 
оторвем их от прежних условий и применим к нашим настоящим. Все это прошло, 
умерло и исчезло. Подобно тому, как древний иудей развился в жадного, хитрого 
современного жида, а древний ариец в разумно-мыслящего индуса, так же выросли и 
Иегова и Дэвы. Наша громадная ошибка в том, что мы замечаем эволюцию 
поклонников Бога, но упускаем из виду эволюцию Бога. Он не пользуется у нас тем 
же успехом, как его поклонники. Вы и я, как представители идей, выросли; но 
боги, будучи также представителями идей, вырастали попутно. Это вам может 
показаться странным. Вы скажете: "Как может вырасти Бог"? Но в строгом смысле, 
не растет и человек. Дальше вы увидите, что действительный человек, стоящий 
позади видимых его проявлений, недвижим, неизменяем, чист и совершен, таким же 
образом и за составленным нами представлением о Боге, – нашем собственном 
создании, – стоит действительный Бог, никогда не меняющийся, вечно чистый, 
неизменный. Проявления же всегда изменяются, всегда только отчасти открывают 
действительность, которая позади них. Когда понятие начинает больше 
обнаруживать стоящий за ним факт, говорят, что оно прогрессирует; если же оно 
больше скрывает факт, говорят, что оно идет вспять. Итак, по мере того, как мы 
растем, растут и боги. С точки зрения здравого смысла, как мы, развиваясь, 
раскрываем себя, так точно раскрывают себя и боги. 
Теперь мы в состоянии понять теорию майи. Один из вопросов, предлагаемых на 
разрешение всеми религиями мира, следующий: Почему во вселенной такой 
беспорядок? Почему существует во вселенной зло? Мы не встречаем этого вопроса 
при самом начале возникновения религиозных идей, потому что первобытному 
человеку мир не казался несообразным. Условия, в которых он находился, не были 
негармоничными. Тогда не было столкновения жизней, никакого антагонизма между 
добром и злом. Была только борьба в собственном сердце человека между чем-то, 
что говорило "да", и чем то, говорившем "нет". Первобытный человек был 
человеком побуждения. Он всякую мысль, какая ему приходила в голову, тотчас 
переносил в свои мускулы, никогда не останавливаясь для обдумывания и не 
пытаясь удерживаться от выполнения побуждения, которое явилось у него. То же 
было и относительно богов, создаваемых также побуждением. Является Индра и 
разбивает силы демонов; Иегове нравится один человек и не нравится другой. 
Почему? Никто не знает, так как привычки спрашивать тогда не было, и все, что 
бы Он ни делал, было правильно. Еще не было понятия о добре и зле. Дэвы 
проделывали многое, что по нашим понятиям было скверно; Индра и другие боги, то 
и дело, совершали ужасные вещи; но поклонявшимся Индре не приходила в голову 
мысль о безнравственности, и они никогда ни о чем не спрашивали. 
С развитием нравственных идей началась борьба. В человеке появилось особое 
чувство, носящее у разных народов и на разных языках различные названия, но 
действующее как задерживающая сила. Побуждения человеческого сердца могли быть 
голосом Бога, или результатами прежнего воспитания, или тем и другим, но, как 
бы мы их ни называли, действие их одно и то же. Одно побуждение нашего ума 
говорит: "делай", но за ним раздается голос: "не делай". В нашем уме есть серия 
идей, постоянно стремящихся проявиться чувственным путем, а за ней, хотя может 
быть слабый, голос говорит: "не выходи наружу". Для этого явления в 
санскритском языке есть два прекрасных слова: праврити и ниврити, развертывание 
и свертывание. Развертыванием обозначаются все наши действия. Религия 
начинается свертыванием, словами "не делай". Когда нет слов "не делай", религия 
еще не существует. И это "не делай" начинается самопроизвольно. Людские идеи 
растут, как вы видите, на зло грубым, задорным богам, которых почитают те же 
люди. 
В сердце человечества родилась маленькая любовь. Она была очень мала, и даже 
теперь еще не велика. Сначала она относилась к племени, обнимая почти всех его 
членов, и бог или боги, которых племя почитало, любили только это одно племя. 
Таким образом, каждый бог был богом покровителем племени, и члены племени 
иногда считали себя потомками этого бога, подобно тому, как кланы в разных 
странах считают себя прямыми потомками основателя клана. В древние времена были,
 и есть даже теперь люди, заявляющие претензию быть потомками не только этих 
богов, но также солнца и луны. В старых санскритских книгах вы можете прочесть 
о великих героях-царях из династии солнечной и лунной. Они были первыми 
почитателями солнца и луны и постепенно пришли к мысли, что сами – потомки бога