видение Будды и других существ, необыкновенные психические способности, страх, 
внетелесные переживания, воспоминания о прошлых жизнях и чувство экстаза. Она 
уникальна в смысле тщательного исследования явлений, происходящих при открытии 
каждой чакры. Описание многих подобных явлений можно часто найти в литературе, 
но без такого четкого соотнесения их с процессами открытия чакр Мотояма не 
указывает, что работал с кем-то из духовных учителей, кроме своей матери, у 
которой тоже произошло несколько подобных открытий и которая иногда была рядом 
с ним во время пробуждения его чакр. Однако он придерживался строгой дисциплины 
и аскетизма и усиленно медитировал на протяжении нескольких часов ежедневно до 
начала, а также на протяжении процесса пробуждения. 
      ДА ФРИ ДЖОН: ЗАПАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ 
       Урожденный Франклин Альберт Джонс (родился 3 ноября 1939 года в штате 
Нью-Йорк США), позже принявший имя Да Фри Джон, – уникальный человек на Западе. 
Это американец, которому с раннего детства знакомы необычные и сильные духовные 
переживания. Он обучался в западных университетах и создал учение, имеющее 
много общего с восточной философией, которое он описал во многих книгах, 
демонстрировал на занятиях и на видеокассетах, обнаруживая свой индивидуальный 
стиль преподавания. Он не обучает йоге в ее традиционной форме. Он, скорее, 
разработал свой собственный подход к духовному пробуждению, на основе которого 
построил обучение в своих центрах в нескольких странах. Он излагает в 
автобиографии довольно подробно историю своего духовного развития и опыт 
необычных состояний. [67] 
       Да Фри Джон сообщает, что в самых ранних его воспоминаниях уже 
присутствует переживание "яркости" – неописуемое чувство, когда, казалось, он 
сам сияет, сопровождаемое ощущением радости, света и свободы в голове. Он 
чувствовал "соприкосновение с самим сознанием", сознавая себя каждым человеком, 
предметом или явлением. [68] Он пишет, что на протяжении первых двадцати лет 
жизни это состояние сознания и ощущение света постепенно угасало под влиянием 
привычной повседневной жизни. Несколько раз, во время серьезных заболеваний, он 
чувствовал, как сверху спускались огромные пальцы и давили на какую-то форму, 
которая была им самим, но в то же время намного превосходила размеры его 
физического тела. 
       В 1957 году он начал изучать философию в Колумбийском университете и 
стал вести, как он говорит, "экспериментальную жизнь в русле тех направлений, 
которые определяли настроения нашей цивилизации. Я решил неограниченно 
пользоваться каждой возможностью приобрести какой-либо опыт. Я старался 
получить весь доступный человеку опыт, так, чтобы ничего, будь оно низким или 
высоким, не осталось для меня неизвестным". [69] 
       Однажды ночью, сидя за рабочим столом, размышляя над потерей вкуса к 
своему экспериментированию и чувствуя глубокое внутреннее противоречие, он 
испытал полный переворот на энергетическом и сознательном уровне. Сила, 
поднимающаяся в нем, заставила его встать, и он почувствовал, как она 
вытягивает его из пропасти отчаяния и, расширяя его пределы, волна за волной 
наполняет все тело и все уровни сознания прекрасной и радостной энергией. Он 
чувствовал, что сходит с ума от наполнившей каждую его клетку радости экстаза 
почти невыносимого давления, света и силы. Он выбежал на улицу, надеясь найти 
кого-то, с кем он бы мог ею поделиться. Голова начала болеть от экстаза, 
заполнившего его мозг, и он вернулся в комнату. 
       В 1961 году он окончил Колумбийский университет и стал работать в 
Стэнфорде, продолжая накапливать всевозможный опыт, но видя за этим, как он 
выразился, конец противоречия. На протяжении полутора месяцев он участвовал в 
эксперименте с применением наркотиков, проводимом в госпитале при Управлении по 
делам ветеранов войны. В ходе разных этапов эксперимента он употреблял мескалин,
 ЛСД и псилоцибин. На каком-то этапе он почувствовал, как сильное ощущение 
поднимается от основания позвоночника и, достигнув сердца, порождает 
всепоглощающую любовь. Когда оно двинулось дальше, по задней части шеи, и вышло 
через макушку, он начал непроизвольно плакать, все части его существа словно 
одновременно были пробуждены, стали сознательными и живыми. У него возникла 
мысль, что "побуждение плакать имеет форму морского конька". [70] Он считает, 
что в этом эксперименте он осознал тело чакр и Кундалини-шакти, которая 
открылась сама по себе, а также он узнал внутреннюю форму сознания (витальные и 
эфирные привязанности). Эта "форма" духовного тела была той "яркостью", которую 
он знал в детстве. Он также почувствовал давление "пальцев", которое помнил с 
тех пор, как был ребенком, и которое возникало у него позже во время медитаций. 

       Он тогда жил с женщиной, которая позже стала его женой, и после 
описанного эксперимента стал вести более уединенный образ жизни. Он пытался 
писать, хотя занятие это было непродуктивным, и занимался интенсивным 
сосредоточением на уме как таковом – тренировкой, которая в конце концов 
сделала внутреннюю сосредоточенность и отслеживание или свидетельствование 
своих переживаний привычным процессом. Он пришел к пониманию того, что называл 
правдой о Нарциссе, – управляющей силы жизненного пути человека, которая 
удерживает его от сознательного бытия, прикрывая последнее механизмами 
проживания жизни, поисков, умирания и смертности. Он несколько лет бился над 
глубоким самоанализом и говорил, что временами был очень близок к безумию. 
Потом он занялся тщательным изучением мистической литературы. В восточных 
источниках он нашел ключи ко многим процессам, с ним происходившим, и понял, 
что этот путь и смысл всей жизни заключался в процессе шива-шакти. 
       В Нью-Йорке он увидел магазин, который присутствовал в его видении, и в 
нем встретил человека по имени Руда, который раньше учился у Гурджиева,