ценности глубинного Я могли органично войти в состав жизненных стереотипов, 
наработанных эго. Юнг полагает, что "хотя процесс этот и нескончаем, но чем 
более многочисленны и чем более значимы усвоенные эго содержания 
бессознательного, тем ближе эго приближается к Я". [29] Ясно, что он 
рассматривал этот процесс как глубоко духовное начинание. 
       Аналитик Иоланда Якоби определяет термин "процесс индивидуации" как 
возможность развития психически целостного индивида, что предполагает 
сбалансированное творческое взаимодействие сознательной и бессознательной 
составляющих его психики. Она полагает, что первоочередная задача на этом пути 
состоит в том, чтобы "вывести образы Бога, то есть их излучение и воздействие, 
на уровень сознания, установив тем самым постоянную динамичную связь между эго 
и Я. Это помогает навести мосты между центробежными тенденциями личности, 
которые обусловлены раздирающими человека инстинктами". [30] 
       Ее видение процесса индивидуации проливает свет и на духовное 
преображение: 
       ...открытие новых жизненных форм наряду с успешным ведением жизни в 
целом зависит от того, в какой степени человек захвачен этим преобразованием, 
выработал положительное к нему отношение и способен довести его до конца. 
Нередко способность к такому преобразованию зависит не от объективной 
значимости личности, не от ее веса, а от широты или "масштабности" ее психики. 
В данном случае имеет место переход от "эго-центрического" к 
"эго-трансцендирующему" отношению к миру, когда руководящие жизненные принципы 
человека направляют его на нечто объективное... Процесс индивидуации в 
понимании Юнга означает сознательное осуществление и освоение всех врожденных 
возможностей индивида. Это процесс, противный всякому конформизму и, в качестве 
терапевтического фактора аналитической работы, требующий также отказа от тех 
раз и навсегда заданных психических матриц, в которых предпочитает жить 
большинство людей. [31] 
       Подобно индивидуации, Кундалини следует единственным в своем роде и 
неповторимым путем, отказываясь подчиняться авторитетам. Однако для йога 
процесс пробуждения Кундалини отличается от индивидуации в том смысле, что йог 
пытается вверить бесконечному все свое существо без остатка, слиться со 
сверхсознательным. С точки зрения Юнга, подобная задача не способствует 
оздоровлению психики. Юнгианский анализ нацелен на поддержание непрерывного 
диалога между Я и эго, на включение в жизненный опыт индивида всех сторон его 
сознания и эффективную работу с ними. 
       Средний человек подвержен большому риску отождествления с божественным. 
Один из наиболее сложных моментов для западного человека в этом процессе 
состоит в том, чтобы погружаться в божественное так глубоко, как того велит 
сердце, и в то же время сохранять равновесие, необходимое для жизни в 
современном обществе с его требованиями и нагрузками. В конечном счете, когда 
преображение будет завершено, человек сможет жить более полной жизнью, 
основанной на более глубоком состоянии сознания. Но поскольку для достижения 
такого незамутненного состояния может потребоваться не одно десятилетие или 
даже не одна жизнь, прозрения аналитической психологии могут оказаться 
полезными на данном этапе для тех, кто вступил на этот путь, и помочь им 
научиться уравновешивать требования двух противостоящих друг другу элементов 
психики. 
       Якоби проводит дальнейшее различие между процессом индивидуации и идеями,
 свойственными духовным системам, отмечая, что индивидуация не преследует 
никакой "моральной" цели в общепринятом смысле этого слова. "Она нацелена не на 
совершенствование, а лишь на то, чтобы помочь человеку стать воистину таким, 
каким он есть в действительности, и не прятаться под маской идеала, которую так 
легко принять за свою истинную сущность, хотя единственное, к чему вероятнее 
всего может привести в конце концов такая линия поведения, это прорыв 
подавляемого идеалом зла". [32] 
       Психология Юнга сосредоточена главным образом на задачах второй половины 
жизни, времени, когда эго примиряется с неизбежностью смерти, окончательно 
раскрывает для себя смысл своей отдельной неповторимой жизни и извлекает из 
глубин бессознательного материал, недостающий для обретения личной целостности. 
Поэтому применение методов и приемов юнгианского анализа может быть особо 
полезным для лиц, переживающих кризис в процессе пробуждения Кундалини, потому 
что в них также происходит борьба, связанная со смертью каких-то частей их эго 
и парадоксальным расширением ощущения своей целостности. Способность 
невовлеченно наблюдать происходящее, работать с символами и находить образ 
жизни, который бы органично включал в себя глубинные духовные процессы, – все 
это задачи, сходные с задачами юнгианского анализа. 
       Важное переживание, охватывающее человека во время кризиса как 
индивидуации, так и пробуждения Кундалини, – это ощущение борьбы 
противоположностей, выхода на поверхность сознания сил, по всей видимости прямо 
противостоящих позиции эго. Йога пытается преодолеть эти "искушения" 
посредством строгой дисциплины и порядка как обязательного предварительного 
условия пробуждения Кундалини. Юнгианская психология предпочитает заниматься 
этими конфликтами непосредственно по мере их возникновения; когда сознание и 
содержания бессознательного вступают в конфликт, который кажется неразрешимым, 
аналитик упорно продолжает свою работу до тех пор, пока не находится приемлемое 
решение и не появляется некая третья возможность, снимающая противостояние. 
[33] В лекциях по толкованию образов Юнг отмечает, что, чтобы выдержать 
стремительный натиск противоположностей, следует "избегать какого бы то ни было 
легкомыслия; чтобы не стать их жертвой и устоять в этом потоке, вам нужно быть