а, можно 
выделить в первую очередь следующие:
     1) создание образа врага;
     2) демонстрацию силы и угрозу ее применения;
     3) применение насилия;
     4) тенденцию к расширению и углублению конфликта. Остановимся на этих 
характеристиках более подробно. 1 Создание образа врага. Это один из важнейших 
моментов этапа развития конфликта. Он начинает формироваться еще на его ранней 
стадии и окончательно складывается в период эскалации. На важную роль и 
необходимость создания образа врага обращал внимание еще Г. Зиммель:
     существование неких врагов в качестве обязательного элемента необходимо 
для поддержания эффективного единства членов группы и для осознания ими этого 
единства как одного из своих жизненных интересов, может даже считаться 
проявлением политической мудрости для некоторых групп.
     Действительно, внутреннее единство группы будет укрепляться, если на 
идеологическом уровне создан и постоянно поддерживается образ врага, с которым 
нужно вести борьбу и против которого следует объединяться. Образ врага создает 
дополнительные социально-психологические и идеологические факторы для 
сплоченности группы, организации или общества. В этом случае их члены осознают, 
что они борются не только (и даже не столько) за свои собственные интересы, а 
за «правое дело», за страну, народ, за великую и высшую цель, являющуюся 
стержнем объединения группы. При наличии образа врага предмет противостояния 
приобретает, таким образом, внеличностный, объективный характер. А это, по 
замечанию Зиммеля, способствует тому, что борьба «приобретает более острый 
характер»2.
     Таким образом, в межгрупповом конфликте его участники для поддержания и 
укрепления сплоченности группы стремятся к идеологическому и 
социально-психологическому оформлению образа врага. Этот враг в 
действительности может быть как реальным, так и мнимым, то есть он может быть 
придуман или искусственно сформирован для укрепления единства группы или 
общества. Образ врага может создаваться также для решения внутригрупповых 
противоречий и проблем. В этом случае его создание связано с поиском «козла 
отпущения» для оправдания провалов и ошибок во внутренней политике, в экономике 
и т.д. Известно, сколько «врагов народа» было разоблачено и уничтожено в 30-е 
годы и позже в нашей стране.
     В связи со сказанным нельзя не согласиться с мнением А. Г. Здравомыслова, 
который связывает создание образа врага с созданием идеологического оформления 
конфликта:
     которое для каждого из его участников выступает в виде определенной суммы 
критериев, разделяющих весь социальный мир на своих и чужих, ни тех, кто либо 
поддерживает, либо не поддерживает именно эту сторону. Силы нейтральные, 
настроенные примиренчески, воспринимаются при этом как союзники противоположной 
стороны»3.
        
        1 Simmel G. Conflict and the Web of Group Affiliation. — Glencoe: Free 
Press, 1956.— P. 98.
        2Simmel G. Ibid. P. 40.
        3 Здравомыслов А. Г. Социология конфликта. — М.: Аспект Пресс, 1996. — 
С. 97 — 98.
     
     Таким образом вступает в действие девиз «кто не с нами, тот против нас». И 
его применение всегда ожесточает борьбу. Не случайно он наиболее часто 
используется, когда развитие конфликта достигает своего пика. После того как 
образ врага создан, логика и психология борьбы с ним становятся предельно 
ясными и четкими: «если враг не сдается, его уничтожают».
     Но создание образа врага (как истинного, так и придуманного) является 
эффективным средством не только на самом высшем этапе развития конфликта — 
эскалации, Это средство часто принимается и на более ранних стадиях, когда 
становится уже ясно, что конфликт неизбежен. В этом случае оно используется для 
обработки общественного мнения, для того, чтобы показать и объяснить, кто 
«плохой», а кто «хороший». После этого гораздо легче развязать полномасштабный 
конфликт, что особенно важно, если речь идет о насилии, военных действиях.
     Это наглядно было продемонстрировано во время агрессии стран НАТО против 
Югославии в 1999 г. В частности, речь идет о том, что не только многие 
обыватели, но и журналисты выражали удивление, как же получилось так, что 
население, общественное мнение в так называемом цивилизованном обществе не 
возмущалось и не протестовало против нарушения прав человека и международного 
права со стороны агрессора. Ведь оно обычно подымает так много шума, когда речь 
идет даже о менее острых конфликтах в других странах. А здесь бомбят города, 
школы, больницы, посольства других стран в суверенном государстве, а реакции 
никакой.
     Однако ничего удивительного в действительности не было. Это общественное 
мнение задолго до бомбежек интенсивно обрабатывалось всей мощной 
пропагандистской машиной Запада, особенно многочисленными СМИ. Сербы 
представлялись как заклятые враги цивилизации, не имеющие понятия о демократии 
и стремящиеся к геноциду над албанцами, проживающими на территории Югославии.
     Аналогичный подход, с точностью наоборот, нередко наблюдается и по 
отношению к военному конфликту, происходящему в России между федеральной 
властью и чеченскими сепаратистами. Последние именуются не иначе, как «бойцами»,
 защищающими свою свободу, независимость, права человека, борющимися против 
тоталитаристских устремлений режима, сползающего к диктатуре и т.д. и т.п. При 
этом совершенно не обращается внимание, что преступный и бандитский режим в 
Чечне породил постоянные разбои, грабежи, нарушение вооруженными до зубов 
бандитскими отрядами (с участием наемников из других стран) границ других 
субъектов Федерации в стране и, наконец, сделал в конце XX в. работорговлю 
обычным занятием. И это при том, что в качестве заложников неоднократно 
захватывались журн