302 Но археология и символика, эти неутомимые и непримиримые враги лживых 
претензий церковников, нашли в иероглифах надписи, обрамляющей этот знак, по 
меньшей мере частичное объяснение его значения. 
     Согласно Кингу и другим нумизматам и археологам, этот крест был помещен 
там в качестве символа вечной жизни. Такой “тау”, или египетский крест, 
употреблялся в вакхических и элевсинских мистериях. В качестве символа 
двойственной порождающей мощи он возлагался на грудь посвященного после того, 
как “новое рождение” было завершено и мисты вернулись с крещения в море. Это 
был мистический знак, что его духовное рождение возродило и объединило его 
астральную душу с его божественным духом, и что он готов вознестись в духе в 
благословенные обители света и славы — в Элевзинию. Тау был магическим 
талисманом и в то же время религиозной эмблемой. Он был принят христианами 
через гностиков и каббалистов, которые широко его применяли, как 
свидетельствуют их многочисленные геммы, и которые, в свою очередь, получили 
тау (или крест с рукояткой) от египтян, а латинский крест от буддийских 
миссионеров, которые принесли его из Индии (где он встречается и теперь) за два 
или три столетия до Р. X. Ассирийцы, египтяне, древние американцы, индусы и 
римляне имели его в различных, но очень незначительных видоизменениях формы. До 
самого последнего времени в средних веках он считался могущественным 
чудодейственным средством против эпилепсии и демонической одержимости; и 
“печать Бога Живаго”, принесенная в видении Св. Иоанна ангелом, поднявшимся с 
Востока, чтобы наложить “печати на чела рабов Бога нашего” — была тем же самым 
мистическим тау — египетским крестом. На витражах Св. Дионисия (Франция) этот 
ангел изображен отпечатывающим этот знак на лоб избранников; надпись гласит: 
SIGNUM TA?. В книге Кинга “Гностики” автор напоминает нам, что “этот знак 
обычно носит Св. Антоний, египетский отшельник”.303 Каково было действительное 
значение Тау, это поясняют христианский Св. Иоанн, египетский Гермес и 
индусские брахманы. Слишком уж очевидно, что, по крайней мере, у апостола тау 
означал “несказуемое Имя”, так как про эту “печать Бога Живаго” несколькими 
главами дальше [Откровение, XIV, 1] он говорит: “имя Отца Его написано на 
челах”. 
     У Брахматмы, главы индусских посвященных, имелись на головном уборе два 
ключа, помещенные крестообразно — символ раскрытой тайны жизни и смерти; и в 
некоторых буддийских пагодах Татарии и Монголии вход в помещение внутри храма, 
обычно содержащий лестницу, ведущую во внутреннюю дагобу,304 и портики 
некоторых прачид305 украшены крестом, образованным двумя рыбами, каковые также 
находимы на некоторых буддийских зодиаках. Нам совсем не следует удивляться, 
узнав, что священная эмблема в гробницах и катакомбах Рима “Vesica piscis” 
произошла от упомянутого буддийского зодиакального знака. Насколько всеобща 
должна быть эта геометрическая фигура в мировых символах, можно заключить из 
того факта, что существует масонское предание о том, что Соломонов Храм был 
построен на трех фундаментах, образуя “тройное тау”, или три креста. 
     В своем мистическом значении египетский крест обязан своим происхождением, 
как эмблема, пониманию самой ранней философией андрогинного дуализма каждого 
проявления в природе, который происходит от абстрактного идеала подобного же 
андрогинного божества, тогда как христианская эмблема обязана просто 
случайности. Если бы восторжествовал закон Моисея, Иисус был бы побит камнями.
306 Распятие было приспособлением пытки, настолько же обычным у римлян, 
насколько оно было неизвестным среди семитских народов. Оно называлось “Древом 
Позора”. Только позднее оно было принято как христианский символ, но в течение 
первых двух десятилетий апостолы взирали на него с ужасом.307 Несомненно, Иоанн,
 говоря о “печати Бога Живаго” имел в виду не христианский крест, но 
мистический тау — тетраграмматон, или мощное имя, которое на самых древних 
каббалистических талисманах было представлено четырьмя еврейскими буквами, 
составлявшими Святое Слово. 
     Знаменитая леди Элленбороу, известная среди арабов Дамаска и в пустыне 
после ее последнего брака как Hanoum Medijouyй, стала обладательницей талисмана,
 преподнесенного ей неким друзом с Ливанской горы. По определенному знаку на 
левом углу он был опознан как принадлежащий к тому классу гемм, которые 
известны в Палестине как “мессианские” амулеты второго или третьего века до Р. 
X. Это зеленый камень пятиугольной формы; внизу выгравирована рыба; выше — 
печать Соломона;308 еще выше — четыре халдейских буквы — Jod, He, Vau, He, JHVH,
 которые образуют имя божества. Они расположены совершенно необычно, 
располагаясь снизу кверху, в обратном порядке, и образуя египетский тау. Вокруг 
них имеется надпись, которую, поскольку гемма не наша, мы приводить не вправе. 
Тау в своем мистическом значении, так же, как и crux ansata, есть Древо Жизни. 
     Хорошо известно, что самыми ранними христианскими эмблемами — прежде, чем 
были совершены попытки изобразить телесный вид Иисуса — были Агнец, Добрый 
Пастырь и Рыба. Происхождение последней эмблемы которая так смущала археологов, 
становится таким образом понятным. Весь секрет заключается в том легко 
улавливаемом факте, что, несмотря на то, что в “Каббале” царь-мессия называется 
“Толкователем”, или Раскрывателем тайны, и указан, как пятая эманация, в 
“Талмуде” — по причинам, которые мы сейчас объясним — мессия очень часто 
обозначается как “Даг”, или рыба. Это — наследие от халдеев, и относится — как 
показывает само имя — к вавилонскому Дагону, человеку-рыбе, который был 
наставником и толкователем для людей, которым он показывался. Абарбанель 
объясняет это имя, утверждая, что знаком времени прихода его (мессии) “является 
соединение Сатурна и Юпитера в знаке [зодиака] Рыб”.309 Поэтому, так как 
христиане намеревались отождествить своего Христоса с мессией Ветхого Завета, — 
они приняли его столь охотно, что забыли, что его истинное происхождение можно