Как передает нам мистер Крукс, профессор Тьюри 
      “отбрасывает все эти объяснения и считает, что феноменальные эффекты 
обязаны своим происхождением некоей своеобразной субстанции, флюиду или агенту, 
насыщающему собой, наподобие светоносного эфира ученых, всю материю, нервную, 
органическую и неорганическую, которую он называет психодом. Он впускается в 
глубокие рассуждения по поводу свойств этого состояния или формы, или материи и 
предлагает термин — эктеническая сила... для той силы, которая напрягается, 
когда ум действует на расстоянии через влияние психода” [131, ч. I, с. 26-27]. 
     Далее Крукс говорит, что 
      “эктеническая сила профессора Тьюри и его собственная “психическая сила”, 
очевидно, являются эквивалентными терминами”. 
     Мы, несомненно, могли бы очень легко доказать, что эти две силы идентичны 
и представляют астральный или звездный свет, как о нем говорят алхимики и 
Элифас Леви в своем “Догмы и ритуалы высшей магии”; и что под названием акаша 
или жизненный принцип эта все насыщающая сила была известна гимнософам, 
индийским магам и адептам всех стран тысячи лет тому назад, и что эта сила до 
сих пор известна тибетским ламам, факирам, тауматургам всех национальностей и 
даже многим индийским “фокусникам”. 
     Во многих случаях транса, искусственно вызванного месмеризацией, вполне 
возможно, даже вполне вероятно, что это действует “дух” этого субъекта под 
руководством воли месмеризатора. Но если медиум остается в сознании, и 
происходит психофизический феномен, который указывает на участие направляющего 
разума, тогда, если нельзя считать его “магом”, способным выделять астрального 
двойника, — физическое изнеможение не может обозначать ничего больше, как 
нервную прострацию. Доказательство, что он является пассивным инструментом 
невидимых существ, управляющих оккультными силами, кажется убедительным. Даже 
если эктеническая сила Тьюри и психическая сила Крукса по сути одного и того же 
происхождения, то оба открывателя, кажется, весьма различаются по свойствам и 
мощи, приписываемым этой силе. В то время как профессор Тьюри откровенно 
признает, что феномены часто производятся “волею не человеческою”, чем, 
разумеется, оказывает поддержку теория № 6 Крукса, последний, признавая 
подлинность феноменов, пока что еще не произнес определенного мнения по поводу 
их причин. 
     Таким образом, мы находим, что ни Тьюри, который исследовал эти 
манифестации вместе с Гаспарином в 1854 году, ни мистер Крукс, который признал 
их подлинность в 1874 г., ничего определенного не достигли. Оба они химики, 
физики и очень ученые люди. Оба все свое внимание отдали этому ставящему в 
тупик вопросу; и кроме этих двух ученых, было еще много других, которые, придя 
к тем же выводам, не в состоянии дать миру окончательного разрешения проблемы. 
Из этого следует, что в течение двадцати лет ни один ученый не сделал и шага 
вперед к разрешению тайны, которая стоит до сих пор такая же неприступная, как 
заколдованные замки в сказках. 
     Будет ли слишком дерзко предполагать, что, может быть, наши современные 
ученые попали в то, что французы называют un sercle vicieux?101 Что, 
отягощенные грузом своего материализма и недостаточностью того, что они 
называют “точной наукой”, чтобы продемонстрировать перед ними осязаемо 
существование духовной вселенной, населенной и обитаемой гораздо больше, чем 
наша физическая вселенная, они обречены на вечное ползание кругом внутри 
окружности, будучи скорее нежелающими, чем неспособными проникнуть за 
заколдованный круг и исследовать его по всем направлениям? Только предвзятое 
мнение удерживает их пойти на компромисс с хорошо установленными фактами и 
искать союза с такими знатоками магнетизма и месмеризаторами, какими были Дю 
Потэ и Регазони. 
      “Что же тогда получается из смерти?” — спросил Сократ у Кебета, — “Жизнь”,
 — был ответ [34, § 44]... Может ли душа, раз она бессмертна, быть какой-либо 
другой, как вечной? [34, § 128] “Семя не может прорасти, если оно частично не 
истребляется”, — говорит профессор де Конт. “Оно не может расти, если оно не 
умрет”, — говорит апостол Павел. 
     Цветок расцветает, затем он увядает и умирает. Он оставляет за собою 
аромат, благоухание, которое долго после того, как лепестки его стали прахом, 
все еще держится в воздухе. Наши материальные чувства могут не ощутить его, но 
тем не менее оно существует. Извлеките ноту из музыкальною инструмента, и этот 
слабейший звук производит вечное эхо. Некое волнение сотворено на невидимых 
волнах безбрежного океана пространства, и эта вибрация никогда целиком не 
теряется. Раз его энергия перенесена из материального мира в нематериальный 
мир — она будет существовать всегда. И от нас требуют, чтобы мы поверили, что 
человек, живущий, размышляющий, думающий, обитающий в увенчивающем труд природы 
шедевре, может покинуть свою оболочку и больше не существовать! Неужели принцип 
непрерывности, который существует даже в так называемой неорганической материи 
для атома, будет отрицаться у духа, чьими атрибутами являются сознание, память, 
ум, ЛЮБОВЬ! Действительно, такая идея нелепа! Чем больше мы думаем, чем больше 
мы узнаем, тем труднее для нас становится понимание атеизма ученых. Нам легко 
понять, что человек, не знающий законов природы, не учивший ни химии, ни физики,
 может быть фатально завлечен в материализм своим же невежеством, своей 
неспособностью понимать философию точной науки, неспособностью провести 
аналогии от видимого к невидимому. Природный метафизик, невежественный 
мечтатель, может внезапно проснуться и сказать себе: “Это приснилось мне; у 
меня нет осязаемых доказательств о том, что я воображал, это все иллюзии” и т. 
д. Но для человека науки, знакомого со свойствами вселенской энергии, 
утверждать, что жизнь есть только феномен материи, вид энергии, — равносильно