али последнюю. Весьма искусно смешивая 
истины Религии-Мудрости с экзотерическими выдумками, столь угодными толпе, они 
заложили первые основания ритуалистической церкви и лож современного масонства. 
Последний факт был продемонстрирован Рагоном в его "ANTE-OMNIAE", где проведено 
сравнение современной литургии с древними мистериями, и показываются ритуалы, 
которые совершались ранними масонами; первое сравнение может быть удостоверено 
сходным сопоставлением церковных облачений, священных сосудов, и праздников 
латинской и других церквей, с таковыми же у языческих народов. Но церкви и 
масонство далеко отошли друг от друга с тех времен, когда они были едины. Если 
нас спросят, откуда это могут знать непосвященные, то мы ответим, что древнее и 
современное масонство - это обязательный предмет изучения для каждого 
восточного оккультиста.
Масонство, несмотря на его обрамление и современные нововведения (особенно, 
библейский дух в нем), делает добро и на моральном, и на физическом планах, или,
 во всяком случае, делало его менее чем десяток лет назад.1-9 Оно было истинной 
экклесией в смысле братского единения и взаимной помощи, единственной религией 
в мире, если мы рассматриваем этот термин как производный от слова religate, 
"связывать" воедино, так как оно включало в число своих "братьев" всех людей, 
независимо от расы и вероисповедания. Могли ли они, располагая огромными 
богатствами, делать больше, чем они это делают сейчас, - это не наше дело. Мы 
не видим никакого зримого, кричащего зла, исходящего от этой организации, и 
никто, кроме римских католиков, никогда не пытался доказать, что она приносит 
какой-либо вред. Может ли это сказать церковь христианская? Пусть церковная и 
светская история ответит на этот вопрос. Прежде всего, она разделила все 
человечество на Каинов и Авелей; она уничтожила миллионы людей во имя своего 
Бога - Господина Воинств, поистине, жестокого Иеговы Саваофа - и вместо того, 
чтобы дать стимул цивилизации, излюбленному предмету хвастовства ее 
последователей - она тормозила ее развитие в течение долгих и утомительных 
средних веков. И только под неустанными атаками со стороны науки и благодаря 
восстаниям людей, пытавшихся освободить себя, она начала терять почву под 
ногами и уже не могла более препятствовать просвещению. И все же, не смягчила 
ли она, как утверждают, "варварский дух язычества"? Мы настойчиво заявляем, что 
нет. Это церковность, со своей odium theologicum [теологической ненавистью], с 
тех пор, как она уже не может подавлять человеческий прогресс, вливает свой 
смертоносный дух нетерпимости, свою жесточайшую эгоистичность, жадность и 
бессердечие в современную цивилизацию под маской лицемерного, кроткого 
христианства. Когда языческие кесари были более кровожадными или еще более 
хладнокровно-жестокими, чем нынешние монархи и их армии? Когда человечество 
проливало больше слез и еще больше страдало, чем сегодня?
Да; было такое время, когда церковь и масонство были едины. Это были столетия 
моральной реакции, переходный период, столь же тяжелый для мысли, как ночной 
кошмар, время борьбы. Таким образом, если создание новых идеалов привело к 
очевидному ниспровержению старых храмов и разрушению старых идолов, то в 
действительности оно завершилось воссозданием этих храмов из старых материалов 
и восстановлением тех же самых идолов под новыми именами. Это было всеобщее 
переустройство и реабилитация- но только на поверхностном уровне. История 
никогда не сможет рассказать нам - лишь традиционные и наполненные здравым 
смыслом исследования сделают это- сколь многие полу-иерофанты и даже высшие 
посвященные были вынуждены становиться ренегатами, чтобы иметь возможность 
сохранить тайны посвящения. Претекстатусу, проконсулу в Ахайе, приписывают 
замечание, сделанное в 4 веке нашей эры, что "лишить греков тайных мистерий, 
которые связывали вместе все человечество, равносильно лишению их жизни". 
Посвященные, вероятно, поняли намек, и волей-неволей играли последователей 
новой веры, становящейся всевластной и действующей соответственно. То же самое 
сделали и некоторые эллинизированные еврейские гностики; и таким образом многие,
 а не один только "Климент Александрийский" - судя по всему новообращенный, 
страстный неоплатоник и такой же философский язычник в своем сердце, - стали 
наставниками невежественных епископов. Коротко говоря, новообращенный malgr? 
lui [поневоле] смешивал две внешних мифологии, старую и новую, и отдавая массам 
эту смесь, оставлял сакральную истину для самого себя.
О них, как о разновидности христиан, можно сделать вывод на примере 
неоплатоника Синезия. Какой ученый не знает о том факте, и осмелился бы 
отрицать, что любимый и преданный ученик Гипатии- девушки-философа, мученика и 
жертвы бесславного Кирилла Александрийского- даже не был крещен, когда 
египетские епископы предложили ему занять епископский престол Птолемеев? Каждый 
исследователь знает, что когда он в конце концов крестился, после принятия той 
должности, которую ему предложили, это было настолько поверхностно, что в 
действительности он подписал свое согласие только после того, как его условия 
были выполнены и будущие привилегии- гарантированы. Любопытно, каков был 
главный пункт договора. Sine qua non [главное] условие состояло в том, что ему 
было позволено воздерживаться от исповедания (христианских) доктрин, в которые 
он, новый епископ, не верил! Таким образом, хотя и крещеный и возведенный в сан 
диакона, священника и епископа, он никогда не оставлял своей жены, не отрицал 
своей платонической философии и не отказывался даже от своего спорта, столь 
строго запрещенного для любого другого епископа. Это происходило в 5 веке.
Такого рода соглашения между посвященными философами и невежественными 
священниками реформированного иудаизма были многочисленны в те времена. Первые 
пытались сохранить свои "мистериальные обеты" и личное достоинство, и для этой 
цели прибегали к таким, заслуживающим сожаления, компромиссам с амбиционной, 
невежественной и всевозрастающей волной народного фанатизма. Они веровали в