, огня и леса, неба и земли. В 50-й руне (2-ой том) 
читатель обнаруживает всю легенду о Деве Марии в -
Мариатте, дочери прекрасной,
Деве-Матери Северной страны...
Укко, великий дух, обитающий в Юмале, на небе, или Небесах, выбирает Деву 
Мариатту в качестве оболочки, чтобы воплотиться через нее в Человеко-Бога. Она 
становится беременной, когда собирает и ест красные ягоды (marja), и, 
отвергнутая своими родителями, дает жизнь "Сыну бессмертному" в кормушке в 
хлеву. Далее "Святой Ребенок" исчезает, и Мариатта разыскивает его. Она 
спрашивает у звезды, "путеводной звезды Северной страны", где "сокрыт святой 
ребенок", но звезда гневно отвечает ей:
Если б знала я, тебе бы не сказала;
Это твой ребенок сотворил меня
Чтобы в холоде светила я вовеки...
и ничего не рассказывает Деве. Также не ничего не расскажет ей и золотая луна, 
потому что ребенок Мариатты создал и ее, оставив на великом небе:
Здесь бродить во тьме глубокой,
Одиноко блуждать вечерами,
Свет давая для блага других...
И только "Серебряное Солнце", пожалев Деву-Мать, говорит ей:
Вон там твой золотой младенец,
Там спит твой святой ребенок,
Скрытый по пояс в воде,
Скрытый в камышах и травах.
Она относит святого ребенка домой, и в то время как она называет его "Цветком",
Остальные зовут его Сыном Печали.
Не является ли эта легенда пост-христианской? Вовсе нет; ибо, как говорят о ней,
 она совершенно языческая по происхождению и потому признается до-христианской. 
Следовательно, с такого рода фактами в литературе, должны прекратиться 
всяческие постоянно повторяющиеся насмешки по поводу идолопоклонства и атеизма, 
неверия и язычества. Более того, сам термин "идолопоклонство" имеет 
христианское происхождение. Он применялся древними назореями в течение двух с 
половиной веков нашей эры против тех народов, которые использовали храмы и 
церкви, статуи и изображения, потому что сами они, ранние христиане, не имели 
ни храмов, ни статуй, ни изображений, и питали ко всему этому глубокое 
отвращение. Посему термин "идолопоклонство" намного лучше применим к нашим 
обвинителям, нежели к нам самим, что мы и покажем в данной статье. С Мадоннами 
на каждом перекрестке, со своими тысячами статуй, от Христа и ангелов во 
всевозможном виде до пап и святых, - для католиков очень опасно говорить 
колкости об идолопоклонстве про каких-либо индусов или буддистов. Теперь же нам 
следует доказать это утверждение.
II
Мы можем начать с происхождения слова "Бог" (God). Каково истинное и 
первоначальное значение этого термина? Его значения и их этимология столь же 
многочисленны, сколь и разнообразны. Одно из них показывает, что это слово 
образовано от древнеперсидского мистического термина года. Он значит "сам", или 
нечто, самоизлучаемое абсолютным Принципом. Корень этого слова - годан, отсюда 
Водан, Воден и Один; восточный корень остался совершенно неизмененным 
германскими расами. Таким образом они сделали из него готт, от которого было 
образовано прилагательное гут - "good" (добрый), так же как и термин готц, или 
идол. В древней Греции слова Зевс и Теос привели к образованию латинского Деус. 
Эта года, эманация, не идентична, и не может быть идентичной с тем, из чего она 
излучается, и поэтому представляет собой лишь периодическое, конечное 
проявление. Древний Аратус, который писал, что "наполнены Зевсом все улицы и 
рынки людей; полны Им море и гавани", не ограничивал свое божество лишь таким 
временным отражением на нашем земном плане, как Зевс, или даже его прототип - 
Дьяус, но поистине имел ввиду универсальный, вездесущий Принцип. Прежде чем 
лучезарный бог Дьяус (небо) привлек внимание людей, существовал ведийский Тад 
("тот"), который для посвященных и философов не имел определенного имени и был 
абсолютной Тьмой, лежащей в основе любого проявленного сияния. Сурья, Солнце, 
первое проявление в мире Майи и Сын Дьяуса, столь же неудачно назывался 
непосвященными "Отцом", как и мифический Юпитер- последнее отражение Зевса. 
Таким образом, Солнце очень скоро стало объединяться с Дьяусом, означать с ним 
одно и то же; для некоторых - "Сын", для других- "Отец" в сияющем небе; 
Дьяус-Питар, Отец в Сыне и Сын в Отце, поистине обнаруживает свое первичное 
происхождение, поскольку он имеет Землю в качестве своей жены. В течение 
долгого упадка метафизической философии, Дьява-притхиви, "Небо и Земля", стали 
представляться как Универсальные космические родители не только человека, но 
также и богов. От первоначального представления, абстрактного и поэтического, 
идеальный мотив видоизменился и приобрел грубые черты. Дьяус, небо, очень скоро 
стал Дьяусом, или Небесами, жилищем "Отца", и наконец, поистине, самим Отцом. 
Тогда и Солнце, из которого делали символ последнего и наделяли его именем 
Дина-Кара, "создатель дня", Бхаскара, "творец света", теперь стало Отцом Сына и 
vice versa [наоборот]. С тех пор было установлено царство ритуализма и 
антропоморфических культов, которое привело весь мир к окончательному упадку; и 
оно сохраняет свое владычество и в наш цивилизованный век.
Чтобы показать такое общее происхождение, мы должны лишь сопоставить два 
божества - бога язычников и бога евреев - на основе их собственного открытого 
СЛОВА; и судить о них по их собственным соответствующим определениям, 
интуитивно делая заключение, какое из них находится более близко к высочайшему 
идеалу. Мы процитируем полковника Ингерсолла, который провел параллели между 
Иеговой и Брахмой, сравнивая их друг с другом. Первый, "из облаков и тьмы 
Синайск