ется свободной, когда "Я", изъявляя волю к действию, берет
мотив к такому желанию из источников, расположенных в нем самом, а не
подчиняется мотивации, исходящей из внешних источников.

И это действительно свобода, так как большее "Я", в котором
развивается "Я", заодно с ним; а более обширное "Я", в котором
развивается это большее "Я", заодно с ним и тоже говорит: "Это есть
"Я"; и так далее со все большим и большим охватом в планетарных и
вселенских масштабах; и все же самое малое "Я", осознающее себя, может
обратиться внутрь, а не вовне, и знать, что является внутренним "Я",
Пратьягатма, единым, а потому действительно свободным. Обращаясь во
вне, оно постоянно зависимо, хотя рамки этой зависимости бесконечно
и неограничено отступают; обращаясь внутрь, оно постоянно свободно,
потому что оно есть Брахман, Вечный.

Когда человек Самоопределяем, тогда мы можем сказать, что он свободен
во всех значениях слова свобода, и его Самоопределение не является
зависимостью ни в каком неприятном смысле этого слова. То, что в
своем внутреннем "Я" я изъявляю волю делать то, что никто другой не
заставляет меня делать, несет в себе знак, отличающий свободного от
зависимого. Насколько же в нас, в этом смысле слова свобода, мы можем
сказать свободна наша Воля? Можно сказать, что у большинства людей,
исключающих немногих, эта Свобода составляет лишь малую часть. Кроме
вышеупомянутой зависимости от притяжения и отталкивания мы связаны
путами, проторенными нашим прошлым мышлением и привычками - в большей
степени привычным образом мышления - качествами, доставшимися нам от
прошлых жизней, и их отсутствием, силой и слабостью, рожденными с
нами, нашим образованием и окружением, повелительной настоятельностью
нашей стадии эволюции, нашей физической наследственностью и нашими
национальными и расовыми традициями. И здесь нам остается лишь узкая
тропинка, по которой может идти наша воля: она постоянно упирается в
прошлое, которое возникает как препятствия в настоящем.

Во всех отношениях наша воля не свободна. Она находится только в
процессе обретения свободы и будет свободна лишь тогда, когда "Я"
полностью овладеет своими оболочками и будет использовать их в своих
собственных целях, когда каждая оболочка будет просто оболочкой,
послушной каждому побуждению "Я", а не сопротивляющимся, плохо
выдрессированным животным со своими собственными желаниями<$FЭто
достигается только тогда, когда жизнь "Я" наполняет материю своих
оболочек, а не стремящаяся вниз элементальную сущность, то есть когда
закон Души Жизни сменяет закон греха и смерти>. Когда "Я" возвысится
над невежеством, преодолевая привычки, которые являются следами былого
невежества, тогда "Я" будет свободно, и тогда будет постигнут смысл
парадокса "полной свободы в служении". Ибо тогда будет постигнуто, что
обособления нет, что обособленной Воли нет, что благодаря присущей нам
Божественности наша воля является частью Божественной Воли, что она
является тем, что в течение всей нашей долгой эволюции давало нам силу
вершить эту эволюцию, и что постижение единства Воли является постижением
Свободы.

В мыслях такого плана некоторые нашли завершение извечного спора
между "свободой" воли и детерминизмом и признавая истину, за которую
выступает детерминизм, сохранили также и нашли оправдание врожденному
чувству "Я свободен. Я независим". Эта идея спонтанной энергии силы,
исходящей из самых внутренних уголков нашего существа основана на
самой сущности сознания, на "Я" - том "Я", которое будучи божественным,
является свободным.

   2. К чему так много борьбы?

Когда мы оглядываемся на долгий ход эволюции, медленный процесс
развития Воли, то неизменно возникает вопрос "Почему при этом должно
быть так много борьбы и трудностей? Почему должно быть так много
ошибок и падений? К чему эта долгая зависимость, прежде чем будет
достигнута свобода?" Прежде чем ответить на это, следует определить
общую позицию. При ответе на любой вопрос следует учитывать его
границы, и ответ не должен быть оценен как недостаточный, если он не
отвечает на другой вопрос, который все время присутствует на заднем
плане. Ответ на вопрос может быть адекватным, не будучи окончательным
ответом на все вопросы; и его адекватность будет оценена неверно, если
он будет отвергнут как не отвечающий на дальнейший вопрос, который
может быть предложен. Половина неудовлетворенности многих людей
обусловлена беспокойной нетерпеливостью в отношении какого-либо
упорядоченного рассмотрения переполняющих разум вопросов, желания
получить ответ немедленно и так, чтобы он был ответом на все вопросы
сразу. Адекватность средств должна оцениваться относительно цели,
для достижения которой они предназначены. В любом случае ответ должен
оцениваться по его уместности к заданному вопросу, а не по тому -
отвечает ли он на какой-то другой, связанный с ним вопрос, скрывающийся
в глубине души. Поэтому об уместности любых средств, находящих
свое существование во вселенной, необходимо судить по той цели,
для достижения которой они созданы в этой вселенной, а не оценивать
как ответ на дальнейший вопрос: "Зачем вообще