торитарного режима? 
Какими должны быть правовые и конституционные основания нового общества? Как 
поступить с теми, кто еще недавно отстаивал интересы старого режима, с 
собственностью, материальным и финансовым имуществом тех, кто потерял власть 
под влиянием демократических перемен? Как оживить гражданское общество, 
рекрутировать новых демократических лидеров, заложить новые институциональные 
основания политической активности в поддержку демократии? Как, с использованием 
каких процедур быстрее и эффективнее воссоздать рыночную экономику, частный 
сектор и частную собственность? Как переориентировать на потребителя 
производство, работавшее преимущественно по государственным заказам и 
находившееся под государственным контролем? Как сформулировать новые 
внешнеполитические ориентиры, отвечающие интересам страны в условиях 
политического перехода? Как будут решаться эти и многие иные задачи — 
поочередно или одновременно; с участием массовых социальных слоев или, по 
возможности, изолируя 
    14 - А. П. Цыганков	209
    
их; выдвигая на первый план экономические или политические реформы — зависит 
как от конкретного социальнокультурного контекста перехода, так от стратегии, 
избираемой режимом.

  Внешний контекст. Вопрос о внешнем контексте заслуживает специального 
рассмотрения, если принять во внимание тот факт, что на исходе XX столетия 
большинство переходов является не просто переходами к демократической, 
конституционной политической системе и рыночной экономике, но и переходами к 
большей открытости международным процессам. Любая демократизация, как 
сформулировал А. Пшеворский, по определению является и интернационализацией (4),
 стремлением открыто воспринимать внешние импульсы и развиваться в ориентации 
на мировые достижения. Внешнее воздействие может быть активным и пассивным, 
позитивным и негативным, способствующим ослаблению или укреплению 
поставторитарного режима. Оно может способствовать проведению экономических 
реформ или защите прав человека и национальных меньшинств, укреплять идейный 
авторитет реформаторов или способствовать созданию вокруг переходной страны 
благоприятной системы безопасности. Внешний фактор должен рассматриваться 
специально и потому, что своей активностью он нередко приобретает статус 
самостоятельного в формировании внутренней стратегии политико-экономических 
реформ. Например, международные экономические организации играли и продолжают 
играть одну из ключевых ролей в осуществлении финансовой стабилизации ряда 
восточно-европейских стран, нередко выступая на внутренней политической арене в 
качестве самостоятельной силы, поддерживающей или осуждающей действия 
правительства. Внешний фактор таким образом способен трансформироваться по 
масштабности своего влияния во внутренний.
  
  Длительность перехода. Сколько времени займет политический переход, когда 
будут консолидированы демократические институты — вопрос, на который нет и не 
может быть определенного ответа. Р.Даль писал в одной из своих книг, что, как 
показывает опыт, демократия нигде (за исключением Уругвая) не подрывалась 
изнутри в тех странах, где она просуществовала в течение двадцати лет (5). Но 
даже если последующий опыт никак не опровергнет этого срока, на протяжении 
которого демократия устанавливается и консолидируется, то и тогда остается 
открытым вопрос: а как именно и в зависимости от каких факторов будет 
варьироваться длительность перехода в различных странах? Именно этот вопрос и 
заслуживает внимания исследователей. Например, существуют и достойны изучения 
корреляции между экономическими предпосылками и стабильностью демократического 
    210
    
устройства, между сформировавшимися в эпоху авторитаризма нормами поведения 
масс и отдельных групп, их прочностью и потребностями и новой демократической 
культуре и т.д. Анализ этих корреляций способен помочь ответить на вопрос о 
длительности политического перехода и имеющихся у него шансах на успех.

  Результаты. Результаты демократического перехода могут быть выявлены в 
зависимости от того, в какой степени переход состоялся на рассматриваемый 
период времени, каковы его перспективы и шансы стать необратимым на пути к 
демократической консолидации. Такими результатами могут быть успешная, или 
консолидированная демократия; неконсолидированная демократия, чреватая 
установлением полуавторитарного режима; реванш сил прежнего режима и 
реставрация прежних порядков; возникновение принципиально нового вида 
авторитаризма с новой базой социальной и идейной поддержки. Каждый из этих 
результатов ни в коем случае не является закономерным, хотя и может быть в 
большей или меньшей степени определяться внешними и внутренними предпосылками 
перехода.
    2. ТЕОРИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПЕРЕХОДА
  Вопрос о том, каковы причины либерализации и демократизации режима, следует 
рассмотреть подробнее, ибо он в значительной степени определяет современные 
дебаты о способах и судьбах демократических переходов, об имеющихся у них 
шансах на успех.
    Ранние теории демократического перехода
  Важнейший вклад в понимание причин перехода внесла теория модернизации. 
Теория получила новые стимулы для своего развития в 1950—60-е годы в связи с 
освобождением от колониального господства целого ряда государств третьего мира 
и возникшими перед ними потребностями экономического развития. Поэтому чаще 
всего проблема изменений в политической системе модернизирующегося общества 
обсуждалась в связи с потребностями экон