мужа). Дело в том, что при традиционном сельском образе жизни домашние 
обязанности были строго разделены на мужские и женские. Мужчине было стыдно 
заниматься женскими, а женщине – мужскими. Но современный городской образ жизни 
почти напрочь уничтожил мужские домашние обязанности. А женщину вовлек в 
общественное производство наравне с мужчиной. Получился на одном полюсе 
16часовой совокупный рабочий день (1—1,5 часа утром на приготовление завтрака 
и уборку квартиры, 1 час езды на работу, 8 часов работы, 1 час езды с работы, 1 
час обеденного перерыва, посвящаемый стоянию в очередях, 1—1,5 час стояния в 
очередях после работы, минимум 2 часа вечером приготовление ужина, стирка и 
другие домашние дела), а на другом – 2—3 часа вечером перед телевизором или 
стояния с дружками у пивной. Ясно, что рано или поздно терпение лопается. 
Начинаются скандалы, и кончается разводом. Именно так развелась со своим мужем 
моя собственная дочь и миллионы других дочерей.
      Четвертый джинн – анахронизм в отношениях между супругами или точнее, 
самое обычное бытовое хамство, т.е. неумение выходить из конфликтных ситуаций 
иначе, как безобразным скандалом, часто переходящим в драку. Раньше такого 
умения не требовалось и оно не воспитывалось с детства, потому что в 
авторитарной патриархальной семье жена должна была во всем подчиняться мужу 
(случалось и наоборот, но такое извращение служило предметом насмешек), младший 
– старшему. А муж хорошо знал пределы своего деспотизма, очерченные все теми же 
вековыми традициями, нравами, обычаями, и остерегался их переступать в страхе 
перед общественным мнением окружающих. Теперь в элитарной семье никаких 
иерархий, ритуалов и страхов не осталось. Теперь я со своими взрослыми детьми, 
внуками, правнуками образую народные массы, стоящие в оппозиции к самодержавию 
матриархата – и в глазах всех это самое обычное дело. А мой 10летний внук 
разговаривает со мной «на равных», тем более что мы с ним в постоянном 
безнадежном заговоре против всесильной бабушки. Все зависит от культуры личных 
отношений. И когда она недостаточно высока – неизбежны война и конечный развод.
      Понятно, в суде разводящиеся чаще всего ссылаются на психологическую или 
физиологическую несовместимость, на «несходство характеров», на измену супруга 
и т.п. Но возникает вопрос, почему произошла измена, в чем «несходство 
характеров»? И тогда выясняется, что сравнительно редко, действительно, налицо 
несовместимость или возникновение у одного из супругов серьезного чувства к 
комуто третьему. А в подавляющем большинстве случаев мы так или иначе 
возвращаемся к одной из четырех первопричин (иногда – к нескольким, а то и ко 
всем сразу), о которых только что говорилось.
      Теоретически формированию и закреплению семьи вполне можно помочь и в 
новых условиях. Можно создать клубы по интересам, которые учитывали бы интересы 
желающих вступить в брак. Создать эффективную «службу знакомств», включая 
брачные консультации и объявления в газетах. Развернуть борьбу против пьянства. 
Начать массовое строительство квартир для молодоженов. Шире пропагандировать 
опыт счастливых семей, где домашние обязанности делятся поровну, причем не на 
«мужские» и «женские», а у кого к чему больше склонностей и способностей. Шире 
пропагандировать опыт счастливых семей, где должность патриарха или матриарха 
упразднена, а главой семьи – халифом на час – может стать всякий, в том числе 
сын или дочь, кто организует или проводит какоето коллективное мероприятие. 
Все равно, какое: уборку квартиры, готовку обеда, общую прогулку, общую игру и 
т.д.
      Но практически для этого нужно преодолеть Гималаи социального 
пространства и времени. Представляете подросших Тома Сойера, Гека Финна, Бекки 
Тэчер и других героев Марка Твена, которым надо стать у стенки «клуба 
знакомств» в ожидании «выберут – не выберут» или писать объявление в брачную 
газету? О том, что еще раз развернуть в России борьбу против пьянства намного 
труднее, чем второй раз ввести «сухой закон» в США, нам еще предстоит 
рассказать особо. Начать массовое строительство квартир для молодоженов, когда 
миллионы людей по двадцать лет ждут очереди на такую квартиру и не имеют 
финансовых возможностей просто купить ее, – это все равно, что начать 
строительство для каждой американской семьи своего собственного «Белого дома», 
роскошнее вашингтонского. А призывать к трудолюбию и миролюбию – этим 
проповедники занимаются со времен Каина и Авеля, но без существенных 
результатов.
      Конечно, можно утешаться тем, что в России в 90х гг. разводы не 
увеличились по сравнению с 80ми гг. Но ведь и браки (точнее «брачность») 
сократились: все больше людей брачного возраста предпочитают, несмотря на ужас 
одиночества, жить как в Стокгольме, хотя бы в матримониальном отношении. И хуже 
всего, что это тут же начинает катастрофически отражаться на процессе 
воспроизводства поколений.
      Раньше бездетность и даже малодетность рассматривались как нечто ущербное,
 порочащее женщину. К тому же люди понятия не имели о предохранительных 
средствах, да и осуждалось это церковью, как сегодня – аборты. Правда, и 
смертность среди детей была ужасающая. Вот и получалось: «Бог дал – Бог взял». 
Случалось, доживал до своей свадьбы только один из двух, трех, четырех детей. В 
семье моего деда из одиннадцати детей остались в живых трое (у одного – один 
ребенок, у другого – двое, третья – бездетная, и это типично). В среднем каждая 
четвертая женщина погибала от родов – не от первых, так от пятыхдесятых. 
Каждая вторая после одних или нескольких родов становилась инвалидкой – теряла 
способность рожать. Такой чудовищной ценой обеспечивался рост народонаселения 
при самых ужасных бедствиях, когда гибли миллионы и десятки миллионов человек. 
К тому же дети представляли собой не только престижную ценность. Подрастая, они 
становились важными помощниками по хозяйству. Подросши и уйдя в собственную