слова. Напротив, подчеркивая уникальность психических процессов, они склонны 
акцентировать методологическую и методическую специфику психологического 
исследования и непригодность стандартов естественнонаучного мышления в этой 
области. Отмеченная методологическая противоположность необихевиоризма и 
современного психоанализа реализуется в ряде моментов. Например, если для 
бихевиоризма характерна вытекающая из позитивистских установок тенденция 
ограничивать исследование сферой непосредственно наблюдаемого, то психоанализ 
исходит из предпосылки о глубинных детерминантах поведения, рассматривая его 
как проявление динамики потребностей и мотивов личности. Аналогичным образом, 
если бихевиористы пытаются удержаться в рамках строгой эмпирической науки, 
всячески избегая умозрительной метафизики, то современный психоанализ не 
свободен от элементов мифотворчества, характерных для работ Фрейда.
     Следует, однако, подчеркнуть, что отмеченная выше полярность бихевиоризма 
и психоанализа в то же время не исключает их методологическую родственность в 
ряде аспектов. К числу таких аспектов следует, на наш взгляд, отнести 
характерную для обоих подходов односторонность в интерпретации 
социально-психологической реальности. Если необихевиористы абсолютизируют 
рационалистические аспекты межличностных отношении, игнорируя, по существу, все 
остальные, то представители психоанализа сводят межличностные отношения 
исключительно к отношениям эмоциональным. В результате и те, и другие 
игнорируют реальную сложность социально-психологических явлений.
     Другим общим методологическим моментом бихевиористского и 
психоаналитического подходов является то обстоятельство, что они оба по 
существу оказываются некими разновидностями теории двух факторов. В самом деле, 
необихевиоризм, выделяя среду (в виде стимула и подкрепления) как фактор, 
формирующий поведение, постулирует вместе с тем изначальный драйв в виде 
стремления индивида к получению удовольствия и избежанию страдания. Именно 
через этот гедонистический принцип среда оказывается в состоянии воздействовать 
на поведение индивида. Аналогичным образом представители психоанализа 
постулируют, с одной стороны, некие изначальные базовые потребности личности (у 
разных авторов они варьируют), а с другой — признают воздействие среды (прежде 
всего в виде контекста семьи) на эти потребности. При этом характерно, что оба 
фактора — среда и потребности — рассматриваются, как правило, внеисторически. 
Но именно в области социальной психологии становится особенно явной 
неправомерность понимания сущности человека только как «совокупности 
межличностных отношений, формирующихся под влиянием комплекса Эдипа» [Клеман, 
Брюно, Сэв, 1976, с. 166].
     Изложенные здесь психоаналитические теории социально-психологического 
толка, естественно, не исчерпывают всей полноты картины. Исходя из поставленной 
задачи они дают лишь иллюстрацию. На наш взгляд, сегодня в наибольшей полноте, 
развернутости психоаналитический комплекс идей развит и представлен в 
модифицированном варианте в гуманистической психологии. Это можно отнести ко 
всем ее многообразным ветвям, а не только к гуманистическому психоанализу Э. 
Фромма. Но в целом данный концептуальный комплекс касается не только социальной 
психологии, он сплавляет все области психологического знания, и потому об этом 
следует вести речь особо.
     

Глава V. ИНТЕРАКЦИОНИСТСКАЯ ОРИЕНТАЦИЯ
1. ИСХОДНЫЕ ПОСЫЛКИ
     Название интеракционистской ориентации происходит от понятия «интеракция», 
которое здесь обозначает не любое, а лишь «социальное взаимодействие», т.е. 
взаимодействие людей в общении, в группе, в обществе. Это понятие является для 
данной ориентации ключевым, поскольку оно охватывает ее основную проблематику.
     Как и в других ориентациях ее границы весьма размыты. Наиболее значимым 
критерием для выделения данной ориентации является ее общий теоретический 
источник. Этим источником послужили социально-психологические концепции Джорджа 
Мида, а также отдельные ролевые концепции Линтона (1936), Мертона (1957) и др. 
Дж. Мид был одним из последних американских теоретиков, который выступал 
одновременно как философ прагматистского направления, социолог и социальный 
психолог.
     Это обстоятельство обусловило важную специфическую особенность 
интеракционизма: в отличие от других теоретических подходов в социальной 
психологии, в основе которых лежат традиционные психологические школы и 
направления, интеракционистская ориентация пришла в социальную психологию из 
социологии. Абсолютное большинство ее представителей являются социологами по 
образованию. Зачастую они одновременно занимаются разработкой социологических и 
социально-психологических проблем [Blumer, 1969; Denzin, 1972; Kuhn,1964; 
Strauss, 1956 и др.]. Работы представителей интеракционистской ориентации 
печатаются как в социологических, так и в психологических журналах. Они служат 
весьма наглядным примером «социологической социальной психологии», где связь 
социологии и психологии являетсянастолько тесной, что между ними зачастую 
бывает трудно провести четкую границу.
     Понятийный аппарат и проблематика интеракционистской ориентации взяты в 
основном из социально-психологических концепций Дж. Мида. Отправным пунктом 
анализа здесь является не отдельный индивид, как в других теоретических 
ориентациях социальной психологии, а социальный процесс, понимаемый как процесс 
интеракции индивидов в группе, обществе. «Мы в социальной психологии, — писал 
Мид, — не рассматриваем поведение социальной группы с точки зрения поведения 
составляющих ее отдельных индивидов. Мы скорее исходим из данного социального