всего в данном случае апеллируют к символическому интеракционизму). Ясно одно, 
что взаимная информированность о различных вариантах была бы существенным 
вкладом в определение дальнейшей судьбы социальной психологии как науки.
     Кризис традиционных теоретических ориентации в западной социальной 
психологии еще раз показал, что проблемы лежат гораздо глубже расхождений между 
отдельными парадигмами. Характерно, что все четыре основных направления, весьма 
различных по своему теоретическому «рисунку», по исходным принципам понимания 
Человека и Общества, в равной мере испытывают существенные методологические 
затруднения. Справедливо отмечается, что при формировании новой парадигмы 
искать причины этих затруднений надо где-то глубже, не в сфере специальных 
социально-психологических теорий, а в более общей методологии, в 
эпистемологических принципах. Понятно, что простое провозглашение принципов 
общего «облика» новой парадигмы еще не означает построения целостной системы 
науки, которая должна включать в себя наряду с теоретическими и 
эпистемологическими основами еще и определенную стратегию исследований, набор 
методических средств, интерпретацию полученных результатов. Принятие и даже 
формулирование необходимых принципов — это важный, но лишь первый шаг: вторым 
шагом должна стать реализация этих общих принципов в конкретной практике 
исследований.
     Общая теория и общая методология в любой науке включают в себя элементы 
философского знания. Реализация же общефилософских принципов анализа 
применительно к объекту данной науки происходит на уровне специальных теорий и 
специальной методологии. Именно они непосредственно взаимодействуют с 
конкретными методиками исследования, со всей исследовательской практикой. 
Поэтому, когда известны исходные философские принципы, очень важно проследить, 
каким образом возможен переход от них к каждому отдельному исследовательскому 
приему, так чтобы при этом не был утрачен целостный образ объекта исследования, 
заданный на наиболее высоких уровнях абстракции. Для социальной психологии это 
имеет особое значение: как показывает опыт ее развития на Западе, главный 
просчет возникает как раз из-за утери «социального контекста» в каждом 
отдельном исследовании, иными словами, из-за утери содержательной 
характеристики социального поведения, схватываемого на эмпирическом уровне.
     В отечественной социальной психологии разработаны некоторые принципы, 
позволяющие сделать акцент на этой проблеме. Можно назвать как минимум три из 
них. Во-первых, специфическая интерпретация природы межличностных отношений, 
рассмотренных как реализация общественных отношений. Во-вторых, объединение 
исследований групп и процессов — двух основных блоков 
социально-психологического знания (т.е. рассмотрение процессов коммуникации, 
интеракции и перцепции в контексте реальных социальных групп). В-третьих, 
анализ всех социально-психологических феноменов с точки зрения принципа 
деятельности. Введение этого принципа в систему психологического знания 
позволило обосновать понимание личности одновременно и как объекта, и как 
субъекта общественного развития, вскрыв специфику активности личности именно 
как специфику активности общественного человека. Для социальной психологии 
принцип деятельности позволяет интерпретировать саму социальную группу в 
качестве коллективного субъекта деятельности, что снимает проблему «социального 
контекста» для группы.
     Разумеется, три названных принципа не исчерпывают ни методологической 
платформы социальной психологии, ни содержания ее теоретического знания. Речь 
идет лишь о том, что здесь предложены некоторые исходные варианты решения 
«вечных» вопросов социальной психологии. Названные принципы можно рассматривать 
как некоторый скелет, или остов, общей социально-психологической теории. Ее 
воплощение в ряде специальных теорий является делом не только сегодняшнего дня, 
но и будущего. Попытки, которые уже сделаны на этом пути, позволяют убедиться в 
том, что некоторые проблемы, казавшиеся тупиковыми в истории социальной 
психологии, могут приблизиться к разрешению.
     Нельзя, однако, думать, что здесь уже найдены все ключи к замкам, на 
которые заперты тайны человеческого поведения. Социальная психология — молодая 
наука: столетие ее существования — не возраст для постижения самых сокровенных 
тайн человека и общества. Чем более зрелые теории она сумеет выработать, тем 
более продуктивной окажется исследовательская практика. Один из самых важных 
уроков, который может быть извлечен из анализа судеб теоретического знания в 
социальной психологии Запада, состоит в том, что хорошая социальная психология 
не может существовать без хорошей теории, а хорошая теория — это нечто большее, 
чем просто непротиворечивая связь верифицируемых гипотез. Этот же урок неплохо 
усвоить и отечественной социальной психологии.
     Поскольку в этой дисциплине, как в любой другой отрасли знания, существует 
определенная иерархия уровней анализа, здесь требуется некоторое время, чтобы 
сформулированные в общей теории и методологии принципы воплотились в реальную 
практику исследований. Такая практика лишь складывается сегодня как в 
социально-психологических исследованиях, развивающихся на Западе, так и в 
отечественной социальной психологии. Поэтому можно определенно сказать, что 
дискуссия по поводу обозначенных проблем представляется весьма продуктивной для 
поисков действительно новой альтернативной парадигмы этой дисциплины в XXI 
столетии.

ЛИТЕРАТУРА
Абельс X. Интеракция, идентификация, презентация. СПб., 1999.
Агеев В. С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М.,
 1990.