фактами.
     3. Однако “социологизм” Дюркгейма выходит за рамки этого методологического 
принципа. Поскольку в соответствии с его “социальным реализмом” общество 
оказывается доминирующей, высшей реальностью, постольку происходит 
социологизация как объясняемых, так и объясняющих фактов. Социологический 
способ объяснения провозглашается единственно верным, исключающим другие 
способы или включающим их в себя. Социология в результате выступает не только 
как специфическая наука о социальных фактах, но и как своего рода наука наук, 
призванная обновить и социологизировать самые различные отрасли знания: 
философию, гносеологию, логику, этику, историю, экономику и др.
     Таким образом, признание социологии специфической наукой дополняется в 
“социологизме” своеобразным социологическим экспансионизмом (иногда 
обозначаемым как “социологический империализм”). Социология мыслилась 
Дюркгеймом не просто как самостоятельная социальная наука в ряду других, но и 
как “система, корпус социальных наук” [13, 465]. В результате “социологизм” 
предстает не только как базовая социологическая концепция, но и как философское 
учение. Те глобальные проблемы природы морали, религии, познания, категорий 
мышления, которые стремился разрешить в своих исследованиях Дюркгейм, нередко 
выходили за рамки собственно социологической проблематики, являясь философскими 
в самой своей постановке. Отсюда его двойственное отношение к философии. С 
одной стороны, Дюркгейм отмечал в качестве одного из отличительных признаков 
социологического метода независимость от всякой философии; с другой – он, по 
собственному признанию, всегда оставался философом4.
     Требование отделить социологию от философии у Дюркгейма было в 
значительной мере связано с его отрицательным отношением к умозрительным 
спекуляциям в социальной науке, которые, с его точки зрения, только 
дискредитируют ее. Социология должна строиться на эмпирическом и рациональном 
методическом фундаменте.
     Таковы основные принципы “социологизма”, посредством которых Дюркгейм 
обосновывал необходимость и возможность социологии как самостоятельной науки. 
Разработку этих принципов он осуществлял в непрерывной полемике с самыми 
разнообразными концепциями человека и общества: спиритуалистской философией, 
утилитаристской этикой, индивидуалистской экономикой, биологическим 
редукционизмом в социальной науке. Но особенно важное значение имел его 
антипсихологизм, который содержал в себе одновременно критику психологического 
направления в социологии и стремление освободить последнюю от влияния 
психологии. Психологизм в то время был главным воплощением методологического 
редукционизма и индивидуализма; неудивительно, что именно в нем Дюркгейм видел 
явное и скрытое препятствие на пути становления социологии как самостоятельной 
науки.
     Парадокс антипсихологизма Дюркгейма состоял в том, что, выступая против 
психологического редукционизма в социологии (который логически приводил к ее 
упразднению как самостоятельной науки) и стремясь отделить социологию от 
психологии, он следовал примеру последней. Выделению социологии в 
самостоятельную дисциплину предшествовало отделение психологии от философии и 
физиологии. Открытие психической реальности (см.: [15, 54–101]) дало толчок к 
поискам в сфере собственно социальной реальности и, таким образом, сыграло роль 
научно-методологического прецедента.
     Необходимо уточнить, что критика психологизма осуществлялась Дюркгеймом по 
существу с позиций зарождавшейся тогда социальной психологии. “Когда мы говорим 
просто “психология”, – писал Дюркгейм, – мы имеем в виду индивидуальную 
психологию, и стоило бы для ясности в обсуждениях ограничить таким образом 
смысл слова. Коллективная психология – это вся социология целиком; почему же не 
пользоваться только последним выражением?” [16, 47]. Трактовка же самих 
социопсихических сущностей, таких, как “коллективное сознание”, “коллективные 
представления”, “коллективные чувства”, “коллективное внимание” и т. п., у него 
была сугубо “социологистской”: последние рассматривались как надындивидуальные 
сущности, не сводимые к соответствующим фактам и состояниям индивидуальной 
психики. Этим “социологистская” социальная психология Дюркгейма существенно 
отличалась от “психологистской” социальной психологии его постоянного оппонента 
Г. Тарда, сводившего социально-психологические закономерности к 
индивидуально-психологическим.
     Под влиянием трудностей методологического характера и критики со стороны 
других направлений Дюркгейм со временем смягчил ригоризм своих первоначальных 
“социологистских” и антипсихологистских формулировок. Многие интерпретаторы 
Дюркгейма характеризовали эволюцию его идей как движение в сторону все большего 
спиритуализма [17, 33–38; 18, 60–71; 19, 229–236], но это вряд ли правомерно, 
хотя бы потому, что уже в самом начале своей научной деятельности он усиленно 
подчеркивал духовный характер всех социальных явлений (включая экономические). 
Вообще эволюция его мысли происходила в иной плоскости, нежели движение от 
материализма к спиритуализму. Это движение явилось результатом изменения 
методологической ситуации в социальной науке и постепенного осознания 
недостаточности и неадекватности механистического детерминизма в подходе к 
проблемам человеческого поведения.
     Вначале Дюркгейм подчеркивал внешний и принудительный характер социальных 
фактов. При объяснении социальных явлений он часто апеллировал к 
демографическим и социально-экологическим факторам (объем и плотность населения,
 структура и степень сложности социальных групп и т. п.), к “социальной среде” 
и “социальным условиям” (не очень ясно определяемым). Впоследствии же он все 
чаще обращается к понятиям “чувства долга”, “морального авторитета” общества