творчество французского социолога. В различных его исследованиях эта дихотомия 
выступает в форме понятийных пар, так или иначе воплощающих противоположность 
этих реальностей. “Индивидуальные факты – социальные факты”, “индивидуальные 
представления – коллективные представления”, “индивидуальное сознание – 
коллективное сознание”, “светское – священное” – таковы некоторые из основных 
дихотомий социологии Дюркгейма.
     Указанные дихотомии, в свою очередь, непосредственно связаны с общей 
концепцией человека у Дюркгейма. Как уже отмечалось, во всякой общей теории 
общества явно или неявно присутствует общая теория человека, всякая общая 
социология так или иначе базируется на какой-то философской антропологии. 
Социология Дюркгейма не составляла в этом смысле исключения. Человек для него – 
это двойственная реальность, homo duplex, в которой сосуществуют, 
взаимодействуют и борются две сущности: социальная и индивидуальная [8; 9].
     3. Онтологическая сторона “социологизма” не сводится, однако, к признанию 
основательности и автономии социальной реальности. Утверждается примат 
социальной реальности по отношению к индивидуальной и ее исключительное 
значение в детерминации человеческого сознания и поведения; значение же 
индивидуальной реальности признается вторичным.
     В указанных выше дихотомических парах те стороны, которые воплощают 
социальную реальность, безраздельно господствуют: “коллективные представления” 
– над индивидуальными, “коллективное сознание” – над индивидуальным, 
“священное” – над “светским” и т. п. Социальные факты, по Дюркгейму, обладают 
двумя характерными признаками: внешним существованием по отношению к индивидам 
и принудительной силой по отношению к ним. Общество в его интерпретации 
выступает как независимая от индивидов, вне- и надындивидуальная реальность. 
Оно – “реальный” объект всех религиозных и гражданских культов. Оно 
представляет собой более богатую и более “реальную” реальность, чем индивид, 
оно доминирует над ним и создает его, являясь источником всех высших ценностей.
     Таким образом, характерная онтологическая черта “социологизма” – это 
“социальный реализм”, хотя у Дюркгейма он и не выражен в столь экстремистской 
форме, как, например, у Гумпловича. Дюркгейм признает, что генетически общество 
возникает в результате взаимодействия индивидов; но, раз возникнув, оно 
начинает жить по своим собственным законам. Здесь сказалось, в частности, 
влияние Э. Бутру и В. Вундта3. Аналогичные идеи применительно к поведению толпы 
развивал во Франции Г. Лебон.
     Методологический аспект “социологизма” тесно связан с его онтологическим 
аспектом и симметричен ему.
     1. Поскольку общество – часть природы, постольку наука об обществе – 
социология – подобна наукам о природе в отношении методологии. Ее 
познавательной целью провозглашается исследование устойчивых 
причинно-следственных связей и закономерностей. Дюркгейм настаивает на 
применении в социологии объективных методов, аналогичных методам естественных 
наук. Отсюда множество биологических и физических аналогий и понятий в его 
работах, особенно ранних.
     Основной принцип его методологии выражен в знаменитой формуле, согласно 
которой асоциальные факты нужно рассматривать как вещи” [7, 421]. Исследованию 
должны подвергаться в первую очередь не понятия о социальной реальности, а она 
сама непосредственно; из социологии необходимо устранить все предпонятия, т. е. 
понятия, образовавшиеся вне науки.
     Необходимо подчеркнуть, что этот тезис Дюркгейма имеет не столько 
онтологический, сколько методологический смысл. “Рассматривать факты 
определенного порядка как вещи – не значит зачислять их в ту или иную категорию 
реальности; это значит занимать по отношению к ним определенную мыслительную 
позицию. Это значит приступать к их изучению, исходя из принципа, что мы ничего 
не знаем о том, что они собой представляют, а их характерные свойства, как и 
неизвестные причины, от которых они зависят, не могут быть обнаружены даже 
самой внимательной интроспекцией”, – писал он [там же, 395]. Это обстоятельство 
нередко игнорировали интерпретаторы и критики Дюркгейма.
     Впоследствии тезис о необходимости изучать социальные факты как вещи 
особенно решительно опровергался в экзистенциалистских и феноменологических 
теориях. Положение об “антивещном” характере человеческого бытия стало для 
некоторых из них отправным пунктом. Ж.-П. Сартр в своей феноменологической 
онтологии характерной чертой человеческого существования (“бытия-для-себя”) 
провозгласил его противоположность вещному бытию (“бытию-в-себе”); 
соответственно подход к человеческой реальности как к вещам трактовался им как 
ее искажение [11]. Французский феноменолог Ж. Моннеро подверг критике идеи 
Дюркгейма в книге с характерным антисоциологистским названием: “Социальные 
факты – не вещи” [12].
     Методологический монизм Дюркгейма резко контрастировал с дуалистическими 
трактовками научной методологии, противопоставлявшими “объяснение” и 
“понимание” (В. Дильтей), “номотетический” и “идиографический” (В. Виндельбанд),
 “генерализирующий” и “индивидуализирующий” (Г. Риккерт) методы в естественных 
науках и науках о культуре. Эта тенденция, характерная для немецкой философии 
того времени, в целом не была присуща Франции, где в социальных науках 
господствовали позитивистская методология и представление о единстве научного 
знания.
     2. Из признания специфики социальной реальности вытекает самостоятельность 
социологии как науки, ее несводимость ни к какой другой из наук, специфика ее 
методологии и понятийного аппарата. Отсюда же и методологический принцип, 
согласно которому социальные факты должны объясняться другими социальными