очень серьезно.
        
        
      Опыт
        
        Я еще не встречал человека, который был бы способен к эмоциональному 
росту через интеллектуальное обучение: настоящий эмоциональный рост возможен 
только как результат опыта. Следующий плакат на заднем стекле моей машины будет 
гласить: "Ничему из того, что действительно нужно узнать, нельзя обучиться". Я 
считаю, что рекомендации, предложения, все когнитивные вклады, характеризующие 
процесс обучения, не имеют никакого отношения к личностному росту. Более того, 
они часто даже затрудняют его.
        Понимание и открытие возникают как результаты некоторого 
непосредственного опыта, а не как его предвестники. Как сказал Кьеркегор: "Мы 
проживаем наши жизни из настоящего в будущее, а понимаем их в обратном 
направлении". Если мы выиграем от того, что вновь откроем колесо, то нам 
необходимо открыть его. Наиболее убедительно это можно показать на примере 
обучения родительству. До тех пор, пока у меня не появились собственные дети, я,
 казалось, знал абсолютно все о воспитании детей. Но когда однажды я стал отцом,
 мое знание разрушилось и начался настоящий процесс обучения — через 
собственный опыт.
        
        
      Рост
        
        Один из способов, который помогает мне определить рост семей в процессе 
терапевтической работы — их возрастающая терпимость к абсурдности жизни. Они 
обретают способность преодолевать ту боль, которую прежде считали непереносимой.
 И даже то, что жизнь все еще остается наполненной болью, не мешает им 
продолжать жить.
        Они могут теперь заглянуть в лицо своим страхам и ослабить их мертвую 
хватку. Говорят, что алкоголики пьют потому, что боятся, что им станет страшно. 
Но когда вы станете лицом к лицу с обуревающим вас ужасом, вы сможете свободно 
жить, не стремясь постоянно от него сбежать.
        Возможно, самый лучший способ объяснения роста — это мыслить о нем в 
терминах достижения баланса между отделением и объединением. Рост представляет 
собой проходящий на протяжении всей человеческой жизни процесс непрерывного 
стремления к достижению как большего уровня объединения, так и большего уровня 
отделения. Потоки туда и обратно создают необходимую гибкость в оперировании 
обеими тенденциями. Чем больше у вас будет смелости , чтобы принадлежать группе,
 тем больше у вас будет свободы стать независимым от нее. Чем более вы способны 
к отделению, тем больше у вас свободы в объединении.
        
        
        
     5. СТАНОВИМСЯ В ЛИЧНОСТНУЮ 
     ПОЗИЦИЮ: БРОСАЕМ ВЫЗОВ 
     ЖЕСТКОСТИ И ПРОКЛАДЫВАЕМ 
     ДОРОЖКИ
        
        Как только вы завершили первоначальное знакомство и приступаете к 
формулировке исходной стратегии, природа терапевтического процесса начинает 
меняться. В то время как первое “свидание” часто бывает окрашено иллюзией 
быстрого излечения, с которой приходит семья, на следующем перспектива меняется.
 Вы становитесь для них в реальной личностью, а не плоским образом гуру. На 
этом этапе я веду развивающуюся суперсистему “терапевт-семья” в направлении 
большей честности и открытости. Я хочу, чтобы сама эта система тоже была 
личностно окрашенной.
        При этом я реагирую на действия семьи как можно более личностно, и сама 
беседа тоже, естественно, движется в этом направлении. Однако здесь есть один 
забавный парадокс. Ничего существенного не происходит, если я сознательно и 
намеренно стремлюсь реагировать более личностно, чтобы сделать более личностным 
и их поведение. Забота, идущая “от головы”, от разумного анализа, здесь не 
работает, она должна проистекать из моей развивающейся способности чувствовать 
их боль и соответствующим образом относиться к борьбе, которую они ведут. 
“Стремлюсь реагировать более личностно” - звучит как раз очень надуманно, от 
головы. Проблема, собственно, заключается в том, чтобы в вас было больше жизни. 
Если я действительно прочувствовую их настоящую боль и осознаю ее личностный 
смысл, тогда я подсознательно буду чувствителен к тому, что происходит вокруг. 
Моя ответственность перед семьей заключается в том, чтобы реагировать на их 
поведение настолько личностно, насколько смогу. Это отличается от моей 
ответственности за них или просто от реакций на их поведение. Я не только 
действую в ответ на их действия, но и даю им представление о моем внутреннем 
мире. Другими словами, они могут вступать во взаимодействие с моим опытом, а не 
только ощущать обратную связь на свое поведение.
        Например, на каком-то этапе второй сессии я часто делаю следующие 
замечания:
        
        “Послушайте, ребята, меня беспокоит то, что сейчас здесь происходит. 
Больше 20 минут я сижу здесь, совсем не ощущая той боли, которую вы испытываете.