садизма не психологических, а патофизиологических, органических факторов. 
3) при педофилии высокая маскулинность представлений о мужской роли сочетается 
с маленьким уровнем маскулинности идентичности, что, собственно и характерно 
для детей. Идентификация себя с ребенком диктует и обращение к соответствующим 
психологическому возрасту паттернам поведения. В этом случае наблюдается особый 
вариант взаимоотношений между самосознанием и аномальным сексуальным 
поведением: индивид ведет себя соответственно своему самоощущению и восприятию 
объекта (дети играют в игры, соответствующие их возрасту). В этом случае 
диссонанса при аномальном сексуальном поведении нет. 
В осонове подобной идентификации, видимо, лежит патофизиологический механизм 
нарушения восприятия, прежде всего визуального (поражение задних отделов левого 
полушария), и, скорее всего, и аудиального (нарушения слухо-речевой памяти). 
Гипоактивация левого полушария также ставит вопрос об осознанности поведения. 
Возможность произвольной регуляции парафильного поведения должна 
рассматриваться также с учетом еще двух факторов, характеризующих сознание 
индивида: степень диссоциативности и стабильности ясности сознания 
(выраженность спонтанных флюктуаций и устойчивость в различных стрессовых 
ситуациях). К сожалению, на данном этапе психиатрия и психология не располагают 
адекватными методиками обследования, позволяющими дать оценку этих параметров, 
что должно побуждать к дальнейшим исследованиям в этом направлении.
Приобретая аддиктивную функцию, аномальное сексуальное поведение предстает 
способом изменения состояния сознания или эмоционального состояния. Цель этого 
поведения - уменьшение диссоциативности, восстановление целостности психической 
деятельности. Очевидно, что она до конца не достижима. Конкретное содержание 
такого поведения становится неважным, сексуальность используется как инструмент 
для достижения вышеупомянутой цели, что убедительно показано Ю.Эвола (1995).
Тенденция к дезактуализации основной цели сексуального побуждения ведет к тому, 
что собственно сексуальная мотивация может при аномальном сексуальном поведении 
оказываться либо второстепенной, либо вовсе незначимой. Так, A.N. Groth et al. 
(1989) утверждают, что в изнасиловании всегда присутствуют три компонента: 
насилие, гнев и сексуальность, причем иерархия и взаимоотношения между ними 
могут варьировать, в связи с чем авторами было высказано убеждение о 
псевдосексуальности изнасилования как поведенческого акта. Будучи паттерном 
сексуального поведения, сексуальное насилие больше связано с состоянием как 
таковым, агрессией, контролем, тенденцией к доминированию, чем с сексуальным 
удовлетворением. Так, "силовое" изнасилование становится доказательством 
сексуальной адекватности, мужественности, тождественности, потенции, способом 
выражения уважения к себе, в основе чего лежит психологический кризис, 
связанный с ощущением неполноценности и незащищенности. Таким образом, одним из 
оснований парафильного поведения является сложность идентификации, а возможно, 
и другие внутриличностные проблемы, происхождение которых относится к более 
ранним этапам онтогенеза по отношению к этапам формирования психосексуальных 
ориентаций. Они могут определять личностный смысл аномального поведения, 
реализующегося в различных программах. Точно так же за одной и той же 
программой поведения может стоять различное смысловое содержание.
Таким образом, при парафилиях обнаруживается не только и не столько 
расстройство инстинктивной сферы, но более обширная патология, захватывающая 
вышерасположенные слои психической деятельности, включая самосознание.
В целом можно говорить о том, что исходный биологический (органический) фактор 
определяет бипотенциальность последующих дизонтогенетических проявлений, 
развитие которых происходит по двум пересекающимся патогенетическим путям:
1. Первый связан с механизмами ретардации, блокировки или воспроизведения 
ранних этапов онтогенеза и определяет в основном содержательные характеристики 
изначального синдромокомплекса (как сексопатологические - в виде остановки на 
ранних этапах психосексуальных ориентаций, так и психопатологические - в виде 
аутистических и парааутистических феноменов, характеристик личностного развития,
 основанных на незрелости структуры "Я").
2. Второй связан с механизмами фиксации, регресса и стереотипизации этих же 
ранних этапов онтогенеза и определяет в основном форму синдромокомплекса (как 
компонентов самой аномальной сексуальности - в виде компульсивности или 
аддиктивности, так и психопатологических - в виде патологического 
фантазирования, сверхценности и др.).
Аномальное сексуальное поведение (Под ред. А. А. Ткаченко, М., 1997)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Книга завершена. Однако означает ли это, что завершено исследование проблемы, 
которой она посвящена? Конечно же нет. Каждая из представленных здесь дисциплин 
далеко не исчерпала своего потенциала, особенно если учесть возможность новых 
вариантов взаимодействия между ними. Кроме того, возможно введение других 
клинических параметров, пока ограничившихся довольно грубыми и прямолинейными 
типологиями, соответствующими классификационным членениям.
К тому же, любой из специалистов способен назвать на целый ряд аспектов, 
оставшихся незатронутыми в книге. Например, взаимоотношение парафильного 
поведения с иными психическими расстройствами, поскольку ясно, что морбидное 
влияние играет значимую роль в модификации клинической картины расстройств 
влечений. Точно также за рамками книги остался анализ социокультуральных 
механизмов девиаций сексуального поведения и некоторые другие вопросы, важность 
которых не вызывает сомнений. Объяснений этого может быть представлено 
несколько и ограниченный объем книги - не главное их них.
Основной причиной избирательности в выборе тем, составивших каркас книги, 
является подход ее авторов к парафилиям как к особым состояниям, имеющим некие