Предполагается, что источником данного противоречия являются потребности 
семейной системы в большей стабильности, из-за которой образцы внутрисемейного 
взаимодействия и индивидуального функционирования становятся более ригидными и 
патологическими. 
        Психотерапевт же стремится спровоцировать изменения в ценностных 
ориентациях семьи. Причем под ценностями в рамках данного теоретического 
подхода понимается "совокупность неких когнитивных и эмоциональных смыслов, 
которые семья прилагает к реальности своего существования; психотерапевт 
озабочен тем, каким образом произвести изменения в этих смыслах, которые 
привели к формированию и поддержке патологического поведения, включая как 
проявляемые идентифицированным пациентом психические нарушения, так и те 
реактивные поведенчесикие образцы, которые индуцируются на него другими членами 
семьи"(там же, p.121). Редактируя ежедневную "семейную драму" и реинтерпретируя 
ее смысловые контексты, психотерапевт стимулирует дифференциацию членов семьи и 
изменчивость их образцов коммуникации. 
        Данная техника учит членов семьи новым ролям и, в то же время, дает 
возможность взглянуть на уже установившеися роли с новой точки зрения. Обычно в 
дисфункциональных семьях роли обычно очень ригидны и способность ее членов к 
творческой игре утрачивается. Терапевтическая ситуация отличается от 
повседневной жизни семьи тем, что с включением в семейную систему 
психотерапевта, внутрисемейные функции перераспределяются и возникает 
качественно новая, психотерапевтическая, общность. Причем ряд функций 
принадлежащих исключительно членам семьи в этой ситуации проецируются на 
психотерапевта(судья, спаситель, эксперт) - таким образом то, что происходит в 
условиях терапевтической сессии не идентично тому, что имеет место в семье в ее 
естественных условиях функционирования. 
        Как режиссер семейной драмы, психотерапевт принимает участие в действии 
путем переформулирования ролей, которые играют каждый из игроков (включая и ее 
собственную роль) изменяет пространственно-временную перспективу 
последовательности поведения участников, внося новые элементы в игру. 
        
        Процедура 
        
        Психотерапевт определяет каков в действмтельности сценарий семейной 
драмы и предлагает его другую версию. Она ищет те критические элементы 
внутрисемейной структуры, вокруг которых данная семья организует свое поведение 
и затем, на основе анализа этих элементов, предлагает альтернативную структуру 
- новый сценарий. Эти узловые элементы появляются в контексте доминирующего 
способа внутрисемейного взаимодействия и тех взаимоотношений, которые 
установливаются у каждого члена семьи с психотерапевтом. Данные элементы 
воспринимаются психотерапевтом как всеобъемлющий "гештальт", на основе которого 
она строит свои усилия по переопределению и переструктуированию ситуации в 
семейной системе. В ходе работы с семьей сценарий постоянно редактируется 
параллельно с открытием психотерапевтом новой информации о семье. 
        В психотерапевтической драме "актеры"-члены семьи поощряются к 
использованию таких частей их личностей, которые они надеялись скрыть из-за 
опасений сильных эмоциональных последствий. В данной игре психотерапевт также 
идет на риск проявить и использовать собственные фантазии, связанные с ее 
семьей. Эти фантазии, проявляющиеся в виде каких-то образов, действий и сцен, 
стимулируют клиентов быть открытыми в выражении своих сокровенных переживаний и 
свободных ассоциаций по кругу. Психотерапевтические взаимоотношения 
интенсифицируются в процессе соединения и структуирования психотерапевтом 
различных критических элементов семейного сценария. Она подчеркивает те его 
элементы, которые остались незамеченными, заставляет осмыслить те из них, 
которые приобрели излишне большой вес в семье, таким образом изменяя их место в 
семейной системе. 
        
        Пример 
        
        50-летняя женщина, второй раз замужем, позвонила терапевту с просьбой 
назначить встречу. Ей была нужна помощь в лечении депрессии, от которой она 
страдала вот уже 20 лет. Попытки семьи и друзей вывести ее из этого состояния 
не увенчались успехом. Она описала свою жизнь как бытие "отшельника", который 
избегает внешних контактов и полностью теряет интерес к внешнему миру. Женщина 
говорила скорбным и театральным тоном, прерывающимся рыданиями, настаивая на 
том, что только терапевт может "спасти" ее. Терапевт (на этот раз им оказался 
мужчина - прим. пер. -А.Ш.) решил, что ожидание пациенткой чуда с его стороны 
скрывали попытку заставить его играть роль "бессильного героя", которую прежде 
исполняли другие терапевты и, вероятно, вообще все мужчины в ее жизни. Казалось,
 что она как бы хотела сказать - "действуй за меня, я беспомощна". 
        Терапевт, собрав достаточно информации о настоящем и прошлом семьи, 
сказал пациентке, что поскольку ей ничем помочь нельзя, он согласен на встречу 
только при условии присутствия всей семьи, чтобы помочь ее членам лучше 
переносить депрессию пациентки. Жалобы последней состояли в том, что у нее нет 
больше сил для жизни, но терапевт убедил "ее найти в себе силы и привести семью,
 чтобы хотя-бы они могли почувствовать себя свободными от нее". Таким образом 
терапевт подготовил сценарий для первой сессии и заставил пациентку, вопреки ее 
ожиданиям, мобилизовать свои скрытые возможности"(там же,р.124). 
        "В назначенный день клиентка появилась вместе со своей семьей, которая 
состояла из первого и второго мужей и двух дочерей" , по одной от каждого брака.