сексуальность передаются из поколения в поколение неизменными, однако многие 
современные представления резко отличаются от прежних. 
Древние времена 
Хотя мы располагаем письменными историческими памятниками, возраст которых 
достигает почти 5000 лет, информации о сексуальном поведении и отношении к 
сексу в 
разных обществах ранее первого тысячелетия до Р.Х. в них очень мало. Из 
имеющихся 
данных явствует, что уже в те времена существовал четкий запрет на браки между 
близкими родственниками (Tannahill, 1980), а женщина считалась собственностью, 
используемой для удовлетворения сексуальных потребностей и для продолжения рода 

(Bullough, 1976). Мужчины могли иметь много женщин, проституция была широко 
распространена, и секс воспринимался как неотъемлемый атрибут жизни. 
С возникновением иудаизма стала проявляться интересная неоднозначность в 
отношении 
к сексу. В первых пяти книгах Ветхого завета содержатся правила сексуального 
поведения: адюльтер запрещен (об этом гласит одна из Десяти заповедей), а 
гомосексуализм строго осуждается (Левит 18:20, Левит 21:13). В то же время секс 

признается созидательной и доставляющей наслаждение силой, как это описано в 
Песни 
песней. Таким образом, секс не считался безусловным злом и его роль не 
ограничивалась 
одним лишь воспроизведением. 
В отличие от этого в древней Греции к некоторым формам мужской 
гомосексуальности 
относились не только терпимо, но и восторженно. Сексуальные отношения между 
взрослым мужчиной и мальчиком, достигшим половой зрелости, были широко 
распространены и обычно сопровождались заботой старшего о нравственном и 
интеллектуальном развитии юноши (Bullough, 1976; Karlen, 1980; Tannahill, 1980).
 Если, 
однако, эти отношения ограничивались только сексом, они не одобрялись, так же 
как и 
гомосексуальная связь между взрослыми мужчинами. А гомосексуальные контакты 
между взрослыми мужчинами и мальчиками, не достигшими половой зрелости, были 
запрещены законом. Браку и семье придавалось большое значение, но в то же время 

женщины были гражданами второго сорта, если их вообще можно было считать 
гражданами: "В Афинах женщины имели не больше политических прав, чем рабы; на 
протяжении всей своей жизни они находились в полном подчинении у ближайшего 
родственника мужского пола... Как и во всех других местах в первом тысячелетии 
до Р.Х., 
женщины составляли часть личного движимого имущества, хотя некоторые из них 
были 
незаурядными личностями. Для древних греков женщина (независимо от возраста и 
семейного положения) - это всего лишь "гина", т.е. производительница детей 
(Tannahill, 
1980). 
На заре христианства отношение к сексуальности представляло собой смешение 
принятого у греков и у евреев. В отличие от иудаизма, который не отделял 
физическую 
любовь от духовной, христианское учение заимствовало у греков разграничение 
между 
"эросом", или плотской любовью, и "агапе", - духовной, нетелесной любовью 
(Gordis, 
1977). Баллох (Ballough, 1976) пишет, что эпоха эллинизма в Греции (начавшаяся 
в 323 г. 
до Р.Х.) была отмечена отрицанием плотских удовольствий в пользу развития 
духовности. 
Это вместе с описанным в Новом завете неизбежным концом света заставило 
христианскую религию превозносить безбрачие, несмотря на то, что св. Павел 
писал:


"хотя хорошо человеку не касаться женщины... лучше вступить в брак, чем 
разжигаться" 
(Первое послание к коринфянам, 7:1-9). 
К концу IV в. нашей эры, несмотря на существование небольших групп христиан, 
придерживавшихся менее жестких взглядов на сексуальность, отношение к ней 
церкви в 
целом было явно негативным, что ярко отразилось в писаниях одного из отцов 
церкви 
Блаженного Августина, который, прежде чем отрешиться от мирских утех, 
предавался 
разнообразным страстям. В "Исповеди" Августин обличал себя в резких словах: "Я 
загрязнил реку дружбы мерзостью распутства и замутил ее прозрачные воды адской 
черной рекой вожделения" (Исповеди, Книга III:I). Он считал, что вожделение - 
это 
результат грехопадения Адама и Евы в райском саду, которое отторгнуло людей от