Данный случай свидетельствует о необходимости долгосрочных исследований 
детей, которым была приписана новая половая принадлежность. Отчет о первом 
этапе описанного выше исследования, проведенном в период, когда ребенок еще 
находился на ранней стадии развития, широко цитировался в прессе, а также в 
научных и медицинских кругах. Он рассматривался как очевидное свидетельство 
того, что гендерная идентичность при рождении является психологически 
нейтральной, еще не сформированной опытом социального научения. Теперь, спустя 
многие годы, в течение которых эта точка зрения продолжала господствовать, мы 
обнаруживаем, насколько ошибочной может оказаться подобная интерпретация. Даже 
сам Джон Мани, в прошлом активный проповедник данной точки зрения, в настоящее 
время уже не придерживается столь крайних взглядов (см. Money, 1994a).
   На грани. Стратегии лечения интерсексуальных индивидов: споры и 
противоречивые свидетельства
    Мы живем в мире, в котором усиленно подчеркивается разделение людей на два 
пола. При существующем образе мышления рождение людей с амбивалентными половыми 
органами рассматривается как биологическая неисправность, которую необходимо 
устранить. Джон Мани и его коллеги из Университета Джонса Хопкинса стояли у 
истоков разработки курса лечения интерсексуальных индивидов. Этот курс приобрел 
статус стандартного метода еще в 1960-х годах и продолжает использоваться и 
сегодня. В соответствии с рекомендациями этого курса группа профессионалов в 
процессе обсуждения с родителями «выбирает», к какому полу следует отнести 
интерсексуального ребенка. В результате, с целью снизить вероятность 
возникновения в будущем адаптационных проблем или гендерной неопределенности, 
назначается хирургическое или гормональное лечение. Согласно сообщениям Мани и 
его коллег, большинство интерсексуальных индивидов, проходящих лечение в 
соответствии с рекомендациями данного курса, вырастают относительно успешно 
адаптированными людьми, обладающими гендерной идентичностью, соответствующей 
характеру их воспитания (Money 1995; Money and Ehrhardt, 1972).
    Однако в последние годы был поднят ряд серьезных вопросов, касающихся как 
долгосрочности положительных эффектов, так и этической приемлемости этого 
ставшего стандартным курса лечения (Dreger, 1998; Fausto-Sterling, 1999; 
Kessler, 1998). Милтон Даймонд (Milton Diamond), резко критикующий стратегии 
лечения, разработанные Джоном Мани, на протяжении длительного времени проводил 
отслеживание ряда интерсексуальных индивидов, прошедших данный курс лечения. 
Его исследования показали, что некоторые из этих людей испытывали значительные 
адаптационные трудности, которые они связывали с биосоциальным влиянием своей 
интерсексуальности (Diamond, 1997; Diamond & Sigmundson, 1997).
    Исследования Даймонда и других ученых послужили поводом для активных 
дебатов среди интерсексуальных индивидов, исследователей и медицинских 
работников по вопросу о том, какие практики должен включать правильный метод 
лечения интерсексуальных индивидов.
    Некоторые специалисты, и сегодня являющиеся сторонниками курса лечения, 
предложенного Мани, утверждают, что интерсексуальным младенцам должна 
однозначно приписываться определенная гендерная принадлежность в как можно 
более раннем возрасте и безусловно до начала формирования гендерной 
идентичности на втором году жизни. Специалисты, придерживающиеся данной точки 
зрения, выступают за хирургическое и/или гормональное вмешательство с целью 
минимизации гендерной неопределенности. Альтернативная точка зрения, 
отстаиваемая Даймондом и другими учеными, предлагает трехсторонний подход к 
лечению интерсексуальных индивидов. Во-первых, медицинские работники должны 
сделать наиболее точное предположение относительно окончательной гендерной 
идентичности интерсексуального младенца и порекомендовать родителям воспитывать 
ребенка в соответствии с этой идентичностью. Во-вторых, хирургических операций 
по изменению гениталий (которые впоследствии, возможно, придется проводить 
повторно для достижения обратного результата) на ранних стадиях индивидуального 
развития следует избегать. И в-третьих, как ребенку, так и его родителям должны 
быть предоставлены качественное консультирование и точная информация в период 
активного индивидуального развития ребенка. Это должно делаться для того, чтобы 
этот ребенок в конце концов мог принять самостоятельное информированное решение,
 касающееся необходимых дополнительных медицинских процедур, таких как 
хирургическое и/или гормональное лечение.
    Как стратегия лечения, предлагаемая Даймондом, так и стандартный курс 
вызывают ряд серьезных вопросов. Является ли проведение хирургической операции 
по изменению гениталий родившихся младенцев нарушением их прав человека на 
информированное согласие? Если оставлять интерсексуальным детям амбивалентные 
половые органы, может ли это вызвать проблемы, связанные с их функционированием 
в школе или в других ситуациях, когда об их физических нарушениях могут узнать 
другие люди? Может ли когда-нибудь общество эволюционировать таким образом, 
чтобы выйти за рамки модели разделения человечества на два пола и признать 
законность третьей, интерсексуальной формы существования людей?
    Среди отчетов об изучении конкретных случаев встречаются сообщения о людях, 
успешно адаптировавшихся к своей интерсексуальности без прохождения какого-либо 
лечения (Fausto-Sterling, 1993; 1994; Laurent, 1995). Кроме того, в течение 
последних лет некоторые лица, прошедшие стандартный курс лечения, высказывали 
резкое недовольство тем, что они подверглись медицинскому вмешательству в 
младенческом возрасте (Angier, 1996; Goodrum, 2000). Более того, «многие 
интерсексуальные индивиды, в настоящее время достигшие зрелого возраста, 
выступают за то, чтобы положить конец обращению с интерсексуальными детьми как 
с "поврежденным товаром", нуждающимся в ремонте» (Goodrum, 2000, р. 2).
    Активисты интерсексуального движения, учредившие организацию, названную