ель, задумчиво смотревший на заколку, с оттенком грусти в голосе 
сказал:
– Нобу-сан, я и не подозревал, что ты такой сентиментальный.

Хацумомо встала, и я поняла, что мое желание избавиться от нее осуществилось. 
Но, к моему удивлению, она обошла вокруг стола и присела на колени рядом со 
мной. Я не знала, что и подумать, пока она не достала заколку из коробки и 
аккуратно не воткнула ее в мои волосы. Потом протянула руку Нобу, и он отдал ей 
мою заколку, которую она тоже воткнула в мои волосы так нежно, как это сделала 
бы мать. Я поблагодарила ее легким поклоном.

– Разве она не прекраснейшее создание? – сказала она, обращаясь исключительно к 
Нобу. Потом театрально вздохнула, словно это самый романтичный момент в ее 
жизни, и ушла с вечеринки.

Мужчины так же отличаются друг от друга, как кустарники, цветущие в разное 
время года. В то время как Нобу и Председатель проявили интерес ко мне 
практически сразу после соревнований по сумо, Доктор Краб и Учида не 
объявлялись уже несколько недель. Хотя Мамеха считала, что мы должны ждать, 
пока они сами проявятся, в какой-то момент она не выдержала и отправилась 
навестить Учида.

Выяснилось, что вскоре после нашего визита его кота покусал барсук, и через 
несколько дней кот умер. От огорчения Учида сильно запил. Несколько дней подряд 
Мамеха навещала его, чтобы как-то подбодрить. Наконец, когда его настроение 
выровнялось, она одела меня в светло-голубое кимоно, расшитое разноцветными 
полосками, и послала к нему с белоснежным котенком в подарок, стоившим ей 
немалых денег. Я думала, Учида очень обрадуется котенку, но он практически не 
обратил на него внимания. Вместо этого он рассматривал меня со всех сторон, а 
спустя несколько дней сообщил о своем желании видеть меня в качестве модели. 
Мамеха предостерегла меня от разговоров с ним, и отправила к нему в 
сопровождении своей служанки Тацуми.

Если вы были в Японии и видели работы Учида, вроде картины, висящей в зале 
банка Сумитомо в Осака, то можете подумать, что позировать ему очень приятно. 
На самом деле, трудно вообразить более утомительное занятие. Большую часть 
времени я часами сидела в неудобной позе. Помню, меня постоянно мучила жажда, 
но Учида ни разу не предложил мне воды. Даже когда я приносила в бутылке свой 
чай, он убирал бутылку в другой угол комнаты, чтобы она не отвлекала его. 
Следуя наставлениям Мамехи, я старалась ни о чем с ним не говорить, даже когда 
мне следовало бы что-то сказать. Однажды, в середине февраля, Учида сел рядом 
со мной и уставился на мои глаза. У него было несколько чернильных палочек, и 
он много раз пробовал различные комбинации голубого и серого, но ни разу не 
остался доволен полученным цветом. Это его все больше и больше раздражало, и, 
наконец, он прогнал меня, а сам исчез больше, чем на две недели, и я узнала, 
что у него начался очередной запой. В случившемся Мамеха винила меня.

Что же касается Доктора Краба, то во время нашей первой встречи он обещал 
увидеться со мной и Мамехой в чайном доме Щире, но прошло шесть недель, а он не 
объявлялся. По мере того, как проходили недели, беспокойство Maмехи росло. Я 
по-прежнему ничего не знала о ее плане относительно Хацумомо, кроме того, что 
он напоминал ворота, висящие на двух петлях, одной из которых был Нобу, а 
другой – Доктор Краб. Что же касается Учида, думаю, это была самостоятельная 
схема.

Наконец, в конце февраля Мамеха встретила Доктора Краба в чайном доме Ичирики и 
узнала, что он занят открытием нового госпиталя в Осака. Теперь, когда большая 
часть работы позади, он хотел бы встретиться с нами в чайном доме Щире на 
следующей неделе. Мамеха объясняла свой выбор чайного дома опасениями, что у 
меня не будет отбоя от приглашений, если я покажусь в Ичирики. Настоящей же 
причиной, конечно, послужило нежелание встречаться с Хацумомо. И тем не менее, 
собираясь на встречу с Доктором, я не могла избавиться от страха встретиться с 
Хацумомо. Но впервые увидев Щире, я чуть не засмеялась – Хацумомо никогда бы не 
пришла в такое место. Оно напоминало один маленький увядший цветок на роскошно 
цветущем дереве. Даже в последние годы Депрессии в Джионе бурлила жизнь. Но 
чайный дом Щире, и раньше не процветавший, сейчас и вовсе пришел в упадок. 
Единственная причина, по которой такой состоятельный мужчина, как Доктор Краб, 
постоянно посещал это место, заключалась в том, что он не всегда был богат. В 
начале его карьеры Щире был лучшим местом, которое он мог себе позволить. Он не 
стал рвать отношений со Щире только лишь потому, что в какой-то момент начал 
посещать Ичирики. Когда