бу?
– Да Нобу-сан уже сто лет знает о вашем отношении к 
сумо!
– Саюри, а для тебя это первое знакомство с 
сумо?
Мне было очень трудно начать говорить с Председателем, но прежде чем я перевела 
дыхание, все вздрогнули от страшного грохота. Мы повернули головы и увидели, 
как закрылась одна из гигантских дверей. Спустя какое-то время с грохотом 
закрылась вторая дверь. Нобу отвернулся от меня, и я не могла удержаться от 
разглядывания ожогов на его лице и шее, его деформированных ушей. Затем я 
увидела пустой рукав его пиджака. От сильного волнения я не заметила этого 
раньше. Рукав был сложен пополам и пристегнут к плечу длинной серебряной 
булавкой.

Должна рассказать вам, что когда-то молодой лейтенант японского флота Нобу 
несколько раз попадал под обстрел под Сеулом в 1910 году, во время 
присоединения Кореи к Японии. Когда я встретила Нобу, то ничего не знала о его 
героизме, хотя его история и облетела всю Японию. Если бы он не познакомился с 
Председателем и со временем не стал президентом «Ивамура Электрик», может, о 
нем никто бы и не вспомнил, как о герое. А так его ранения дополнили историю 
его успеха.

Впервые увидев его приколотый рукав, я не могла отвести глаза. Прежде мне не 
доводилось видеть никого, кто потерял бы конечность. Помню, когда я была совсем 
маленькой, помощник господина Танака отсек себе кончик пальца во время 
разделывания рыбы. В случае с Нобу отсутствию руки не придавалось большого 
значения, потому что вся его кожа представляла собой сплошную рану. Трудно, 
может, даже жестоко с моей стороны, описывать, как он выглядел. Я только 
повторю слова, сказанные о нем одной гейшей: «Каждый раз, когда я смотрю на его 
лицо, я думаю о картошке, попавшей в огонь».

Когда двери закрылись, я повернулась к Председателю, чтобы ответить на его 
вопрос. Начинающая гейша могла позволить себе, если хотела, вести себя так же 
тихо, как композиция из цветов. Мне же не хотелось упускать возможности 
пообщаться с Председателем. Даже если я оставлю совсем небольшой след в его 
памяти, какой может оставить нога ребенка на пыльном полу, в любом случае это 
будет началом.

– Председатель спросил меня, первое ли это мое знакомство с сумо, – начала я. – 
Могу сказать, что да, и буду очень признательна, если Председатель будет столь 
добр и расскажет мне что-нибудь о борьбе.

– Если ты хочешь понимать происходящее, – сказал Нобу, – лучше спрашивай меня. 
Как тебя зовут? Я не расслышал твоего имени из-за шума.

Я отвернулась от Председателя с таким трудом, с каким голодный ребенок 
отрывается от тарелки с едой.

– Меня зовут Саюри, господин, – сказала я.

– Ты же младшая сестра Мамехи, почему же ты не «Маме-кто-то»? – продолжал Нобу.
 – Разве это не соответствует одной из ваших дурацких 
традиций?
– Вы правы, господин. Но все имена, содержащие «Маме», оказались 
неблагоприятными для меня, по мнению предсказателя.

– Предсказателя? – продолжил разговор Нобу. – Это он выбирал для тебя 
имя?
– Нет, это я выбрала для нее имя, – сказала Мамеха. – Предсказатель не 
подбирает имена, он лишь говорит, подходят они или нет.

– Когда-нибудь, Мамеха, – заметил Нобу, – ты повзрослеешь и перестанешь слушать 
всякие глупости.

– Да уж, Нобу-сан, – сказал Председатель, – послушать тебя, так можно решить, 
что ты самый прогрессивный человек японской нации. Но я, пожалуй, не знаю 
никого, кто бы сильнее тебя верил в судьбу.

– У каждого человека есть своя судьба. Но зачем ходить к предсказателю, чтобы 
узнать ее? Разве я пойду к повару, чтобы узнать, голоден я или нет? – сказал 
Нобу. – Как бы там ни было, Саюри – очень красивое имя, хотя красивые имена не 
всегда носят красивые девушки.

Мне стало интересно, что он скажет дальше. Скорее всего, что-нибудь вроде: 
«Какую же некрасивую девушку ты сделала своей младшей сестрой, Мамеха!» Но, к 
счастью, он 
сказал:
– Это тот случай, когда имя соответствует девушке. Мне кажется, она даже 
красивее тебя, 
Мамеха!
– Нобу-сан! Нет такой женщины, которой бы понравилось услышать, что она не 
самая красивая на земле.

– Особенно тебе, правда же? Но тебе лучше с этим смириться. У нее необыкновенно 
красивые глаза. Саюри, повернись, пожалуйста, ко мне, я хочу еще раз на них 
посмотреть.

Я уже не могла продолжать смотреть вниз, на циновки, мне пришлось поднять глаза.

– Твои глаза удивительным образом мерцают, – сказал он.

В этот момент одна