старался ходить неслышно и не попадаться на глаза жене. В общении с ней привык 
не позволять себе свободно проявлять эмоции, быть раскованным. Жену считает 
центральной фигурой в семье, от которой зависит принятие любого решения. 
Замечал, что жена склонна к агрессивным реакциям, в то же время очень 
болезненно реагирует, если он себе позволяет быть «неподконтрольным». После 
работы с друзьями привык пить пиво. Примерно 1—2 раза в месяц крепко напивался. 
В состоянии опьянения бродяжничал по улицам, вернувшись домой, устраивал 
скандалы: «Говорил то, что думал. Словно перегретый пар из меня хлестал».
       По инициативе жены, неоднократно консультировался у врачей — 
сексопатологов и наркологов. Был признан здоровым, к большому разочарованию 
жены никаких лекарств мужу не назначали и на учет в психоневрологический 
диспансер не поставили.
       Супруги изъявили желание пройти курс семейной психотерапии.
       Объективно: сознание не помрачено; больная контактна. Охотно описывает 
свои жалобы, явно довольна тем, что ее подробно расспрашивают и дают ей 
возможность высказаться. Себя подает как страдающую сторону в длительном 
семейном конфликте. Всю вину за сложившиеся в их семье отношения возлагает на 
мужа, которого считает алкоголиком, «неотесанной деревенщиной». Очень подробно 
и с явным, хотя и неосознаваемым ею, удовольствием рассказывает об алкоголизме
       140
       мужа, каким «страшным» он приходит домой. Считает, что его надо лечить в 
психиатрической больнице.
       В общении с врачом проявляет черты демонстративности и чувствительности. 
При расспросе о семейной жизни плачет, очень настойчива в своей версии 
заболевания — «я жертва сумасшедшего мужа, и мне никто не хочет помочь». Даже и 
не подозревает, что могут быть какие-то альтернативы ее представлениям о 
семейных ролях.
       Настроение снижено, но выраженной депрессивной окраски аффекта нет. 
Бредово-галлюцинаторные переживания не обнаружены. Память не нарушена. 
Интеллект соответствует образованию, культурной среде. Мышление носит образный, 
конкретный характер.
       Неврологически: без очаговой патологии.
       Соматически: невысокого роста, астенической конституции, обычного 
питания. Умеренная болезненность при пальпации в эпигастраль-ной области.
       ЭЭГ — определяются изменения биоэлектрической активности коры головного 
мозга диффузного характера с вовлечением подкорковых структур. Анализы крови и 
мочи —г-без патологии. Исследование желудочного сока выявило незначительное 
повышение общей кислотности. При рентгеноскопии желудка признаков язвы не 
выявлено.
       Психологическое обследование по методу аутоидентификации по словесным 
характерологическим портретам (СХП) — в качестве подходящих больная выбрала 
демонстративный    и    сенситивный    портреты.
       При заполнении опросника «Анализ семейных взаимоотношений» (АСВ) на сына 
выявила у себя психологическую проблему «расширение родительских чувств» (РРЧ), 
т. е. в общении со своим сыном старалась удовлетворить не только потребности в 
родительской любви, но и отчасти эротические потребности,   заблокированные   в 
 отноше-
       ниях с мужем. Воспитание сына носило с ее стороны характер 
«потворствующей гиперпротекции».
       Муж при аутоидентификации по словесным характерологическим портретам 
выбрал конформный портрет и отчасти инертно-импульсивный. По АСВ обнаружил 
воспитательную неуверенность.
       На первом сеансе семейной психотерапии (которую мы проводили с Г. С. 
Крыловой) супругам поочередно был задан вопрос: «В чем они видят проблему?». 
Галина С. вела себя наступательно, активно, сразу же сказала, что главная 
проблема — ее муж и его неумеренное пьянство: «Мужа нужно госпитализировать и 
лечить». Андрей С. очень серьезно слушал свою жену и покорно кивал головой: «Да,
 я болен, выпишите мне какие-нибудь таблетки». На первом и последующих сеансах 
был выявлен «семейный миф» ', который поддерживал сложившиеся дисфункциональные 
стандарты взаимоотношений и способствовал выделению члена семьи — «носителя 
симптома». Жена, неосознанно прикрывающаяся образом (ролью) жертвы — «женщины 
очень чувствительной, слабой», на самом деле играла лидирующую роль в семье и 
манипулировала мужем, поощряя его на блокировку своих эмоций. Такое 
«управление» своими эмоциями, в частности агрессивными, приводило к их 
суммированию, накоплению и кризисному неуправляемому их проявлению в состоянии 
алкогольного опьянения.
       Начиная с первого и до третьего сеанса муж сидел с бесстрастным лицом и 
лишь модуляциями голоса иногда    показывал,    что    он    пере-
       1 В семьях с нарушенными отношениями, в «невротических» семьях, т. е. в 
тех случаях, когда «образ семьи» (форма коллективной психологической защиты - - 
Э.Г.Э. и В.В.Ю.) неадекватен, он становится, по существу, неким согласованным 
«мифом», который позволяет семье и се членам сохранить идеализированные 
представления о себе [Мишина Т. М., 1983].
       живает. Такое поведение явно раздражало Галину С, и она заявляла: «Ну, 
конечно, тебе наплевать на меня». Галина С. явно ориентировалась на 
мужчину-психотерапевта и бросала молчаливый вызов мужу: «Видишь, каким мужчиной 
надо быть!». Так продолжалось до тех пор, пока Галина С. не подверглась атаке 
со стороны «обожаемого» ею психотерапевта. Заметив, что она несколько раз 
говорила о переживаемом ею страхе, а демонстрировала невербально раздражение и 
злость, ей было задано несколько вопросов об ее эмоциональном состоянии, а