поблагодарила 
нас. Нынешнему японскому языку более неведомы всевозможные тонкости в обращении,
 но 
она использовала выражение, которым прежде выражали признательность нижестоящим.
 
Кроме того, уже сам ее тон выдавал то, как она высоко себя ставила. Столь 
надменное 
обращение с молодыми девушками, которые не пожалели своего драгоценного времени 
и 
пришли пораньше, было совершенно неуместно. Во мне закипала злоба. Нанаэ, самая 
молодая 
из нас, с гневом смотрела на них. Я же, совладав с собой, сказала:
     - Не стоит благодарностей. Пусть мы многого и не понимаем, сделаем все, 
что в наших 
силах, - после чего низко поклонилась.
     Похоже, дама в лисьем палантине не все сказала.
     - Должно быть, все здесь помощницы симбаси-гейши, - молвила она.
     - Гейши пришли тоже, чтобы нам помочь, хотя у них дел и так хватает. Прошу,
 будьте 
благодарны им за это.
     После этих слов мы почувствовали себя лучше.
     - Да она задирает нос так же, как и ее лисий палантин, - сказала 
рассерженно Сигэно.
     Накалившуюся атмосферу разрядил любезный тон госпожи Киути:
     - Прошу вас, садитесь плотнее, чтобы всем было место. Кихару, спроси-ка, 
кто желает 
кофе, а кто чай.
     С мнением госпожи Киути считались, так что другие дамы тоже пригласили нас 
сесть и 
похвалили за согласие помочь.
     Не успели оглянуться, как было уже одиннадцать, и мы все повесили себе 
через шею на 
красной ленте ящик для пожертвований и расположились вблизи издательства 
"Асахи" на 
мосту Сукиябаси.
     Как нас учили на уроках танца адзума, мы расположились на подобающем 
расстоянии 
друг от друга.
     Тут подоспела гейша Кохиро, извиняясь за опоздание.
     Хоть и старше меня на три года, она была совершенно простой и вела себя по 
отношению 
к нам не как старшая гейша, но как добрая подруга. Кохиро доставил сюда на 
машине ее 
американский знакомый. Одновременно подошли трое важных служащих одной фирмы, 
которых мы хорошо знали по их частым посещениям.
     "Однако вы смелые!", "Приятно видеть вас здесь" - с такими словами каждый 
из них 
положил в кружку купюру в сто йен.
     Я точно не знаю, чему тогда равнялись сто йен, но за десять тысяч йен 
можно было 
купить барачного типа дом. В любом случае эти банкноты в сто йен были хорошим 
почином. 
Стоять молча мы не собирались.
     - Сбор пожертвований для сирот войны! - орали мы прохожим во всю глотку.
     Особенно выделялся чистый, поставленный пением киёмото голос Нанаэ:
     - Будьте так добры ко мне, пожертвуйте что-нибудь для сирот войны!
     Давясь от смеха, я подбежала к ней.
     - Тебе не следует говорить "Будьте так добры ко мне", собирая 
пожертвования для 
сирот.
     - Она же настоящая гейша, - смеясь, заметила Кохиро.
     - Да, пожалуй, не стоит так говорить, когда речь идет о сиротах войны, - 
сказала Нанаэ, 
смеясь над собой.
     Так с шутками и протекал наш сбор пожертвований. Незадолго до обеденного 
времени 
неожиданно объявилось еще несколько наших постоянных посетителей, и стало особо 
весело. 
Кроме знакомых нам японских гостей, показались несколько американских 
журналистов и 
служащих ставки главного командования. Большинство жертвовали купюры в сто йен. 
К тому 
же проходило мимо много чиновников и студентов.
     - Вы не гейши из Симбаси? - интересовались они.
     Скоро нас обступили со всех сторон.
     - Завтра вы тоже будете здесь?
     - Придете ли вы завтра опять в это же время ?
     - Могу ли я сделать снимок?
     Началось настоящее столпотворение. Понемногу я стала волноваться.
     - Не давайте чужим свои телефоны, - шептала я девушкам. Я беспокоилась,