факт существования у славян докириллической письменности подтвержден ныне рядом 
исследователей5. 
    Обращаясь собственно к теме данной статьи - к славянским рунам, - следует 
отметить, что на протяжении последних двух тысячелетий существовала не одна 
(какая бы то ни было) система славянского письма, но несколько таких систем, 
развивавшихся независимо и принципиально отличающихся друг от друга. Одной из 
таких систем была собственно руническая письменность. В качестве примера другой,
 независимой системы письма можно привести письменность, исследованную М.Л.
Серяковым и названную им "исконной русской". Этот автор рассматривает целый ряд 
памятников, выполненных, по его мнению, одними и теми же знаками, родственными 
древнеиндийскому письму Брахми6. В целом выводы М.Л.Серякова выглядят весьма 
правдоподобными, хотя и заслуживают определенной критики - прежде всего в 
отношении определения типологии того или иного археографического памятника и в 
отношении неуказания возможных путей развития исследованной письменности и ее 
возможных аналогов. 
    Теперь мы переходим к рассмотрению самих славянских рун, и прежде проясним 
вопрос о происхождении самого термина, означающего литеры рунического письма. 
    Традиционное ныне толкование слова руна устоялось в научной среде еще в 
конце прошлого столетия. Совершенно справедливо германское runa, rune, 
обозначающее литеру рунического письма, связывается с готским runa -тайна и др.
-нем. глаголом runen(совр. нем. raunen) в значении шептать7. Некое разнообразие 
в трактовку слова руна внес Найджел Пенник, указавший на его 
несевероевропейские параллели: др.-кельт, run, ср.-валл. rhin со значением 
шепот, шептать; совр. ирл. run - тайна; шотл.-гэльск. run - жребий8. 
Практически все современные исследователи упускают из вида славянские языки (к 
слову, гораздо более близкие к скандинавским, чем те же кельтские). Не так 
обстояло дело в конце XIX - начале XX веков, во время расцвета исследований по 
славянской рунике. 
    Так, пытался в свое время связать слово руна с серб, gronic - говорить 
польский славист А.Кухарский. Против такого толкования равно выступали В.
Цыбульский и И.Ягич, находя его "сумасбродным". А вот против более позднего 
предположения Д.Жунковича9 ни один исследователь не смог выдвинуть никаких 
контрдоводов. Версию Жунковича попросту забыли, как это нередко случалось в 
области славянской рунологии. В свое время мне довелось придти к тому же выводу,
 какой был сделан Жунковичем, почти независимо от этого исследователя. Меня 
поразило существование множества славянских рек, носящих загадочное имя Руна10. 
В большинстве случаев этимология этих названий считается невыясненной. Но ведь 
существует старый славянский корень рун: именно от него происходят рус. рана, 
ранить, рыть, укр. рилля - борозда. По Жунковичу, этот же корень содержит 
глагол рути - резать и существительное руна, означающее прорез, борозда, ...
РЕЗА. Не этими ли резами чътеху и гатааху древние славяне? 
    Любопытно, что основа run/ran со значением резать, ранить была известна и 
древним германцам, -и удивительно, почему на этот факт не обращают внимание 
исследователи. Так, знаменитый наконечник копья из Дамсдорфа, датируемый первой 
половиной I тыс., несет руническую надпись RANJA, переводимую как "пронзающий", 
"наносящий ранения", "ранящий"11. 
    Вероятно, термин руна происходит все же от древнейшей 
славяно-североевропейской основы со значением резать (что выглядит 
естественным), в то время как появление европейских слов того же корня, но уже 
носящих значение тайна, говорить в тишине - вторично и связано с магическим 
применением древних резаных знаков, древних рун.
    Существует целый ряд письменных и иных косвенных свидетельств существования 
дохристианской письменности у славян и в том числе письменности рунической. 
Однако единственными прямыми свидетельствами могут все-таки служить лишь сами 
памятники славянского рунического письма. Странным образом сложилось так, что 
все исследователи славянской школы рунического искусства на протяжении почти 
двух столетий непременно попадали в один из двух враждующих лагерей, 
представители одного из которых отвергали все доводы в пользу славянских рун и 
все предметы с рунами, отличающимися от Футарка, объявляли подделкой (Ягич и др.
), а представители противоположного лагеря - любую царапину на археологических 
находках истолковывали как славянские руны (Классен, Воланский и др.). 
Разумеется, подобный максимализм обеих враждующих сторон ни в коем случае не 
мог привести к установлению истины. Более того, подобная ситуация сохраняется и 
поныне, когда одни исследователи брезгливо морщатся при упоминании о 
докириллической письменности славян, а другие - читают на современном русском 
без разбору все надписи всех времен и народов - от знаков на печатях Хараппы до 
латинских эпитафий на римских надгробиях. 
    Так, Классен вслед за Воланским объявляет древними славянскими рунами знаки 
италийских (в том числе - этрусского) алфавитов и в трех выпусках своих "Новых 
материалов к истории..." приводит славянское прочтение многих десятков надписей 
с Италийского полуострова12. Наивность и необоснованность трактовок Воланского 
и Классенa могла бы вызвать умиление, если бы их публикации не вводили многих в 
заблуждение до настоящего времени. В то же время Ягич в своей большой работе 
"Вопрос о рунах у славян"13 излагает настолько негативный взгляд на проблему 
славянских рун, что вся западнославянская археологическая наука XIX -начала XX 
веков невольно представляется коллекционированием и описанием бесчисленных 
подделок. 
    Все это наводит на мысль о необходимости трезвого непредвзятого анализа 
существующих к настоящему времени памятников, могущих иметь отношение к 
славянской школе рунического искусства, само существование которой вряд ли