телом и сознанием.
Родилось это направление из крошечной культурной традиции русского Верхневолжья.
 Последний из представителей
культуры записал в своих тетрадях: «Русь пришла на Землю  тропой Трояновой, 
идет Тропою по Земле и уйдет Тропой когда исполнится сорок тысяч лет». {Не 
правда ли, здесь подтверждается Гурджиевское понятие о Луче творения и 
представление о единстве человека и Космоса?) в представлениях Тропа - это 
Млечный путь. Сами они считали себя потомками офеней -мызыков все вокруг 
называли их колдунами, магами, и это было на самом деле. Они не уважали здравый 
смысл,  одной из ловушек нашего мышления, а воротами в человеческое естество 
считали Разум. Имели два языка: для всех и для  «своих». Язык - феня («по фене 
ботаешь») был известен как «маяк», чтобы общаться со своими, с теми, кто 
«знает». На вопрос, что такое магия, говорили: «Магия - значит могия. Кто могет,
 тот и маг». Первейшее их требование - быть искренним, не врать себе. Их магия 
включала наисовременнейшие приёмы психотерапии, очищения сознания и 
многое-многое другое. Они прекрасно знали механику человеческого мышления.
    Старики-офени считали Сознанием тонкоматериальную среду, заполняющую всю 
Вселенную. А Ум - это способность сознания находить возможности выжить в той 
среде, которую создает окружающий мир: мир- природа и мир - общество. «Сознание 
у нас у всех одинаковое, мышление разное», - говорили офени.
    Разум-это способность думать: решать задачи по преодолению помех нашему 
существованию. Основной способ выжить в обществе - это жить по образцам. Разум 
включается тогда, когда встречается с задачей, в образцах не решаемой.
    Думать мы в своей жизни учились, когда сталкивались с чем-то неведомым, что 
причиняло или могло причинить боль. Но обычно человека, нарушающего 
предписанные действия, который думает сам и иногда «вляпывается», считают 
дураком. Потому что
всё общество использует для выживания Мышление.
    Человек, находящийся в мышлении, т. е. использующий очевидности, гораздо 
реже ошибается, чем человек в Разуме, потому что пользуется образцами. Из 
образцов состоит вся культура, все обычаи, всё мышление. Но зато такой человек 
и не думает.
    Мыслить - быть как все и не думать. Это неуязвимость и желание выжить в 
обществе себе подобных. Вся жизнь Разума - это борьба с неведением, с глупостью.
 Это выбор для каждого: думать или быть неуязвимым и безошибочным в глазах 
остальных людей, т. е. жить в мышлении.
     Призвать человека пойти против течения без его воли невозможно. Ведь это 
может быть опасно и трудно. Поэтому решиться на работу по очищению мышления и 
пробуждению глубинного Разума - дело сугубо добровольное. Это очень заманчивая 
работа - выдернуть свой Разум из той колоссальной сети, из того гигантского 
путаного клубка мнений, привычек, авторитетов, что называется Мышлением или 
образцами поведения.
     Идущих по пути раскрытия Разума к Истине в себе никогда не может быть 
много. Само ученичество - очень болезненная вещь. Ученик, срывающий с себя 
защитные оболочки Мышления, очень уязвим. Ему часто будет больно. Особенно 
когда он будет извлекать из себя весь накопленный мусор и поймет, что он в 
основном состоит из чужого, не своего, далеко не привлекательного материала. Но 
именно в этот момент и начнется прозрение.
     Человека, не работающего над собой, не очищающего свое сознание, мудрые 
старики на Руси называли сумасшедшим
покойником. То есть они как бы спят при жизни. Только находясь в Разуме, мы 
можем определиться со своими, собственными желаниями, а не с теми, что внесены 
в нас извне.
     Это начальный этап чистки - создать из себя инструмент психологического 
исследования.

* * *
Из книги А. Шевцова «Мир Тропы»
    «К подобным психотерапевтическим приемам можно отнести и способ очищения, 
показанный мне в 1985 году деревенским колдуном, докой, как его называли, по 
прозвищу Степаныч. Как я понимаю, он применялся при обучении молодых. Степаныч 
же называл «Мозохой». Офенские словари переводят это слово как «солома». Но 
когда я спросил его, что такое «мозоха», он ответил: мусор. Поэтому я условно 
называю эту работу «Мусор», хотя можно было бы назвать и культурой».
    В один из моих самых первых приездов к нему Степаныч дважды вечером вдруг 
помрачнел, подошел ко мне и сказал - Ну, давай, умник, ответь деревенскому 
дедушке на несколько вопросов, - тут он болезненно ткнул пальцем мне в 
солнечное сплетение и спросил: - Это ты?
    - Ну, я, - ответил я и, очень остроумно взяв себя за рубашку в том месте, 
куда он тыкал, принялся её рассматривать. Насколько я понимаю, я так показывал, 
что я умный человек и всегда готов пошутить. К сожалению, Степаныч шутить не 
умел.
    - Одежда - это ты или это твоя одежда? - мрачно переспросил он.
    -Моя.
    -Мозоха! В огонь!
    И для того чтобы я смог осознать в этот миг, что если я смог сказать про 
одежду, что она моя, значит, она не есть мое действительное Я, он принялся с 
меня эту рубашку срывать. Причем так решительно, что я вынужден был отпихнуть 
его и сам снять рубашку.
    - Так, - продолжил он и ещё раз попытался ткнуть мне в солнечное сплетение.