– А теперь?
– Теперь у меня тело опять такое же, как у всех людей. Человек не может 
находиться в таком состоянии постоянно.
Восточная медицина признает, что человеческий организм имеет громадные 
резервные возможности, она вглядывается в их тайны, стремится опираться на них 
и в борьбе с болезнями. Больному человеку нужно помочь включить свои 
возможности исцеления, и организм сам справится с недугом. При общении пациента 
и врача-восточника устанавливается глубокая доверительная связь, предельное 
внимание к больному со стороны врача – вот основа основ восточной медицины.
Современная медицина западного мира при всех успехах переживает что-то вроде 
кризиса доверия. Причин хватает. Погоня за громадными прибылями заставляет 
фармацевтические концерны выбрасывать на рынок горы медикаментов сомнительного 
свойства. Проверка, проведенная в швейцарских аптеках, показала, к примеру, что 
из всех наличных средств действительным терапевтическим эффектом обладают 
меньше четверти. Сказывается и повальное увлечение лекарствами, вызывающими 
новые заболевания. «Средний» житель современной Европы стал глотать за жизнь 
тридцать тысяч таблеток! В США люди, страдающие от так называемых лекарственных 
заболеваний, занимают уже каждую седьмую койку в больницах! Медики отмечают 
также, что использование сложной технической аппаратуры сопровождается 
«отчуждением» врача от пациента.
И кое-что другое бросается в глаза на Востоке. При завидном доверии к 
какому-нибудь лекарю люди отнюдь не бегут к нему каждую минуту. Здесь основы 
медицины растворены в повседневности.
Помню, я посещал местный рынок, который бурлит с раннего утра. И чего только 
там нет! Не буду говорить о классических дарах тропиков, и без них глаза 
разбегаются. Ростки бамбука, лепестки хризантем, шишковатый лимонник, корни 
имбиря, стручки тамаринда, фиолетовые клубни батата, прорва вещей, которых наш 
переводчик и назвать-то не смог. Трудно понять, где кончается торговля 
съестными припасами и где начинается лекарственными. Люди там грызут семечки 
лотоса, как мы – подсолнуха, но я знаю, что они являются и лекарством. 
Восточная медицина начинается с близости человека к природе, с внимания к 
профилактике и к малейшим отклонениям в состоянии здоровья. Очень распространен 
массаж. Тут же на базаре видишь – дородная торговка распласталась ничком, а 
дочка месит ей спину пятками, слегка придерживаясь за бамбуковые «ходули». 
Здесь есть и травяная баня, которую оценила вся наша группа. Мы в ней тоже 
попарились, дыша, как лакомством, душистым горячим туманом.
А главное в том, что восточная медицина начинается с самой обыкновенной кухни.
Между курицей и уткой – по-нашему, птица и птица – здесь усматривают больше 
разницы, чем между курицей и каким-нибудь корешком гынг. Курица – пища 
«горячая», на гарнир к ней хозяйка кинет «холодной» травки, а утка сама 
«холодная», к ней как раз хорош «горячий» корешок гынг. С нашим разбором 
горячей и холодной пищи тут нет ничего общего, и вообще все выглядит завирально,
 но восточная медицина стоит на своем. Если рыба с красным хвостом или без 
чешуи, то для нее она «горячая», иначе – «холодная». Мясо красного буйвола 
«горячее», черного – «холодное».
У западных любителей экзотики есть претензии к восточным блюдам, которые можно 
попробовать за пределами традиционного Востока. Из медицинской статистики якобы 
следует, что их употребление часто приводит к желудочно-кишечным заболеваниям. 
Например, врач и историк Ананда Сайпаса рассказывает про занятный казус с 
блюдом, которое называется лап. У кого-то из европейских врачей возникло 
подозрение, что после этого самого лапа желудок начинает фокусничать. Ничего 
себе, мол, деликатес... А оказалось, что настоящий лап готовится с добрым 
десятком трав, тогда пальчики оближешь и никаких страхов. Но нельзя забывать ни 
про одну из нужных зеленушек. А в нынешней городской суете рецепты, конечно, не 
соблюдаются.
На Востоке считается, что полезными и целебными свойствами обладает чуть ли не 
весь обширный зеленый мир. Вопрос только в количестве. В повседневности в 
случаях простых расстройств и недомоганий люди умеют помочь себе сами. Здесь 
это считается нормой.
Народная медицина грамотно используется самим народом. Травяные народные сборы 
не всегда могут помочь, но не навредят почти наверняка. Действие их не так 
остро и сильно, как у многих европейских средств, но меньше риска переборщить, 
почти отсутствуют побочные эффекты. Тысячелетний опыт целительства отсеивает из 
народной аптеки такие средства, которые, что называется, одно лечат, а другое 
калечат. Можно меньше опасаться за отдаленные и непредвиденные последствия. 
Важно еще и вот что: действие «европейских» средств нередко притупляется, 
бациллы и вирусы к ним адаптируются. У народных средств такого не наблюдается. 
К примеру, листья дерева гуаявы сегодня применяют против дизентерии так же 
успешно, как и сотни лет назад. Тутовое дерево тоже сотни лет используется в 
качестве транквилизатора.
Один мой знакомый врач, категорически отвергающий и натуропатию, и народную 
медицину, спрашивал меня, отчего же, мол, азиатские регионы никогда здоровьем 
не славились? Детская смертность там выше, продолжительность жизни меньше, 
эпидемии... Зато возьмите здоровье тех, кому и карты в руки, – самих восточных 
медиков. Вот уж долгожители, тем более на окружающем фоне! Поражает, сколько 
среди них встречается крепких стариков восьмидесяти, девяноста лет. О старце 
Ане уже говорилось. Саблей не машет, но лечить продолжает.
В известном буддийском монастыре Хунта живет восьмидесятишестилетний Тя Лин. Он 
тоже лечит, тоже использует травяную баню. Угощал личным «эликсиром здоровья», 
наболтанным на сотне трав, и какой сильной рукой вдруг на прощание пригнул мне