д, они 
держали в руках копья и булавы; они были сварливыми и злорадными в своих 
распрях. С черными как сажа или серыми как пепел волосами они выглядели 
отталкивающе и постоянно ели мясо, запивая вином. С головы до пят они были 
обрызганы кровью пожираемой плоти. У доблестного Ханумана шесть встала дыбом, 
пока он разглядывал демониц, окружавших Ситу. Он продолжал сидеть в густых 
ветвях своего дерева, под которым стояла божественная и безупречная Джанаки. 
Великодушный Хануман с состраданием смотрел на дочь Джанаки, утратившую своё 
сияние, убитую горем, со сбитыми, испачканными волосами. Как звезда, упавшая с 
небес на землю и погасшая, Сита, на весь мир славящаяся верностью мужу, хранила 
остатки надежды новь встретиться со своим повелителем. Сняв с себя 
драгоценности и украшенная непоколебимой преданностью мужу Сита в плену у 
Раваны казалась слонихой, отбившейся от стада, на которую напал лев, или лунным 
светом, пробившимся сквозь облако на исходе дождей. Красота ее потускнела, она 
напоминала затихший и отложенный в сторону струнный инструмент. Вдали от своего 
повелителя знаменитая дева упала под натиском демонов, ничем не заслужив такой 
судьбы. Утопая в океане горя, окруженная демоницами в ашоковом саду, она 
казалась Хануману звездой Рохини, проглоченной зловещим Раху, или лианой, 
лишившейся цветов. Погасшая, покрытая грязью, утратившая было изящество, она 
напоминала лотос, обрызганный глиной. Хануман смотрел на юную деву с глазами 
лани, в грязных и изношенных одеждах и думал, что несмотря на утраченную 
красоту эта благородная душа не утратила своего духовного величия, питаемая 
размышлениями о славе и Рамы и хранимая добродетелью. С широко открытыми от 
страха глазами Сита бросала беспомощные взгляды, словно молодая лань. Своими 
тяжелыми вздохами она иссушала деревья и листву, словно это были огромные как 
гора волны, поднимающиеся из океана страданий. Увидев несравненно прекрасную 
супругу Рамы, хрупкую и изящную, без украшений, Марути почувствовал величайшую 
радость; Хануман заплакал от счастья и молча вознес молитвы Раме.
Поклонившись Раме и Лакшмане, доблестный Хануман, преисполненный радости от 
встречи с Ситой, остался в своем надежном укрытии. 

Глава 18 
Равана посещает ашоковую рощу 

Хануман оглядывал цветущий лес, стараясь поближе рассмотреть Ситу. Ночь была на 
исходе, когда он услышал, как из домов постигших святые писания демонов 
раздается чтение Веды и шести дополнительных источников знаний (1. 380). 
Зазвучала благоприятная музыка, радующая слух, и пробудился ото сна могучий 
десятиглавый повелитель демонов. Великий и могущественный царь в смятых 
гирляндах и одеждах открыл глаза и подумал о Ваидехи. Страстно любивший ее 
демон, полный гордыни, не в силах был сдержать своих чувств. Облачившись в 
украшения и пышные одежды, он вступил в ашоковую рощу, заросшую деревьями, 
согнувшимися от тяжести цветов и плодов, где было множество прудов, украшенных 
лотосами и лилиями, полную щебета птиц редкой красоты, опьяненных любовью и 
удивительных изваяний хищных зверей. Дашагрива внимательно посмотрел на аллею с 
золотыми арками и драгоценными камнями, по которой бродили лани всех видов, 
устланную ковром цветов и фруктов, упавших с деревьев. Сотня дев, дочерей богов 
и гандхарвов следовала по стопам сына Поуластьи, словно нимфы за Махендрой. 
Одни из них несли в руках золотые светильники, другие - чамары и опахала. Одни 
на головах несли золотые кувшины, другие шли с золотыми сидениями и круглыми 
подушками. По правую руку своего повелителя они несли чашу, инкрустированную 
драгоценными камнями и полную вина, а по левую - прекрасный, как белый лебедь, 
полог с золотым остовом и рукоятками, напоминающий луну. Многочисленные жены 
Раваны с припухшими от сна и выпитого вечером вина глазами следовали за своим 
царственным повелителем, как вспышка молнии за облаком. Браслеты их и жемчужные 
ожерелья покачивались с каждым их шагом, сандаловая паста стерлась, а волосы 
распустились. Капельки пота выступили над бровями тех женщин с чарующим ликом, 
спотыкающихся на ходу. От пота цветы, украшавшие их, увяли, а в волосах 
запутались обрывки их гирлянд. Нежные девы, преисполненные гордости и любви к 
своему господину, следовали за царем демонов. Могущественный повелитель, раб 
своих желаний, всем сердцем стремясь к Сите, медленно и величаво шел по аллее. 
Хануман услышал звон колокольчиков у женщин на поясах и лодыжках, и радостный 
Марута увидел невероятно сильного и доблестного Равану, входящего в ворота; со 
всех сторон его освящали тысячи светильников на ароматных маслах, которые несли 
его спутницы. Опьяненный гордыней, страстью и вином, с медно-красными глазами, 
он казался самим Кандарпой, лишившимся своего лука. Он поправил свою 
великолепную мантию на застежке, украшенную цветами и безупречно белую, словно 
пена взбитой амриты. Хануман, сокрытый густыми ветвями, пристально наблюдал за 
приближающимся могучим царем демонов, окруженном прекрасными юными девами. 
Размашистым царственным шагом вошел он в рощу, оглашенную ланей и птиц. Слегка 
охмелевший от вина, украшенный бесчисленным драгоценностями, с заостренными 
кверху, словно дротики, ушами, полный сил повелитель демонов, сын Вайшравасы, 
появился в окружении прекрасный женщин, как луна среди звезд, и, увидев его, 
знаменитый Хануман подумал: "Это длиннорукий Равана, которого я видел спящим в 
своих великолепных покоях в центре города". Доблестный Хануман, рожденный 
Марутой, несмотря на своё безграничное мужество и ослепительную красоту, 
затрепетал перед славным Раваной и получше укрылся в листве. Но Равана, жаждя 
поскорее увидеть темноокую Ситу безупречного лика, с высокой грудью и черными 
косами, прошел мимо. 

Г