Жыть будьтъ онъ за тысячу,
Здаровья будьтъ да чорта.»
Пели девы припевали,
Всякий слышытъ въ крепкамъ граде.
Дьвчоначки вьнки всё вьютъ,
Юнцы ихъ пазалачъваютъ,
Какъ сайдётъ къ нимъ Жыва Доля,
Дьвчата ей дары дарятъ,
На голаву бьлы вьнки,
Золатамъ пьрьвитые;
Жыва Доля въ атветъ скара,
Кто ей давалъ златой вьнокъ,
Падастъ таму злату чашу,
Да напьётца жаркой вады,
Таму, кто вьнка нь дарилъ,
Студёнай дастъ таму вады;
Кто выпьетъ жаркую ваду,
Жытъ будьтъ тотъ за тысячу,
Здаровья ему да чорта,
Кто пьётъ студёную ваду,
Тотъ больнъ лежытъ чърьсъ чуръ.
Въ пастели да кастей гниётъ,
Кости гниютъ, трескаютца.
Такъ ушъ три дня минулися,
Всматрелася Жыва Доля,
Да паглядела на гару,
Спустилася тёмная мгла,
Заросила часта раса,
Загрьмело, затрьщало,
Настала чорна година.
Да вспорхнула Жыва Доля,
Какъ вспорхнула на вышыну,
Дьвчата песню ей паютъ:»
«Ой, Доля, млада Багиня!
Какъ вспархнёшъ ты жэ на неба,
Да вазьми ты бьлой вьнокъ,
Тотъ што ты носишъ на главе,
Да прысни жаркаю вадой,
Тьбя мы ждёмъ всю годину,
Да ты Багиня на зьмле -
Лишъ тотъ, кто мальбой молитца,
Жыть будьтъ онъ за тысячу,
Здаровья будьтъ да чорта.»
Жыва Доля ущэдрилась,
Взяла ана бьлой вьнокъ,
Бьлой вьнокъ са галавы,
Съ вьнка вадой папрыснула,
Жаркой вадою огньннай,
Какъ прысньтъ жаркаю вадой.
Дьвчата все пасвьтлеютъ:
Атъ ихъ лица заря взашла,
Да эта нь заря взашла,
Ихъ косы залатистые,
Да ходятъ ани по даму.
Жывая Доля на ньбе,
На небе, толька при Боге.
Сива Бохъ тутъ разгневался,
Разгневался, рассердился,
Патпаясалъ люту змию,
Увился съ галавы да нохъ,
Въ руке иво люта сабля,
Люта сабля, да лютый громъ,
Въ нагахъ иво тёмные мглы,
Стемнелася въ иво дварцэ,
Стьмнелась, патьмнелася,
Идётъ ли чорна година.
Какъ видьла Жыва Доля,
Клацньтъ зубамъ, аскалитца,
Убралась, нарядилася,
Дадутъ чорный махровый платъ,
Накиньтъ иво на главу.
И всё сидитъ ужъ ва дварцэ,
Да въ озьре купаитца.
Минётца чорна година,
Да лишъ Сива атвернётца,
Распаяшътъ люта змея,
Да броситъ иво на землю;
Где упадётъ лютой тотъ змей,
Тамъ и паестъ всю пшэницу,
Всю пшэницу и все гроздья,