на левое плечо, а другая, словно дразня её, кружила по палатам да звала свою 
спутницу лететь прочь из тех хором. Присутствующие наблюдали за происходящим, 
смотря то на князя, то на птиц, то на деву юную - всё будто замерло на 
мгновение.

Тут пчела подле правого уха шепнула парню, что пора делать выбор. Дева 
протянула руки с венцом, как бы приглашая Аркона подставить голову…

В яви в то время Ерем исполнял предначертанное ему, стоя на крыше терема 
золочёного и собирая лучи света во склянку булатную.

Тут показалось ему, словно кто-то смотрит ему в спину. Не торопясь, присел он 
на самом краю крыши и молвил:

 – Будь ты человек али зверь, что глазам моим сокрытый,  явись тотчас немедля 
предо мной в образе своём истном.

Тут ветвь одного из деревьев шелохнулась и предстал пред ним Один в одёжах 
изорванных, словно побывал в переделке. Попросил он разрешения зайти в дом да 
всё Ерему рассказать без утайки о том, что с ним стряслось.

За мгновение, вдруг почуял в себе Аркон силы необычайные, кои наполняли его 
Душу. Отвёл неторопливо руки красавицы, что готова была водрузить венец на его 
голову, и слова промолвил, обращаясь ко всем находящимся в зале людям:

- Прошу простить меня, но всё ж не быть мне князем вашим. Ждут меня дела важные 
во землях родных. Вынужден покинуть я эти хоромы светлые.

Затем взял венец, надел на голову и сказал:

 – Данной мне властью нарекаю княгиней деву, что стоит предо мной, - и тотчас 
одел ей венец.

Все рты пораскрывали от удивления, но никто не молвил ни слова. Люди обратили 
свои взоры к деве длиннокосой, а  Аркон тотчас сложил ладони да прошептал 
что-то. Пчела велела подобрать цветок золотой да уложить его в суму - так он и 
поступил.

Через миг юноша стоял уж на равнине - пред градом, где недавно толпища людей 
голосили, выбирая нового князя. Было теперь здесь пусто и безлюдно - все 
отправились восвояси, готовиться к празднеству.

Пчела тут обернулась Арилом. Поведал старик Аркону, что тот справился с 
заданием ему данным. Велел положить цветок и камень изумрудный во внутрь ларца 
хрустального да закрыть покрепче, и поведал юноше слова заветные, кои повторить 
семь раз надобно - Аркон последовал совету старца...

Тем часом, отец Аркона вёл беседу с Еремом, рассказывая ему о своём злоключении.
 Дело было так:

Утром ранним собрался Один, как во времена былые, на ярмарку, чтоб провизией 
запастись для домочадцев и слуг. Не было нужды в том - было еды в Белозёрье 
вдоволь, и сады плодоносили по нескольку раз за срок малый. Да всё ж близкие и 
слуги его привыкли к другой снеди, так как родом из земель ирийских происходили.
 Вот и отправился правитель острова ущербного на известную ему ярмарку. Да тут 
заприметил его один из служек жёлтого воина, что с Арконом состязался, да решил 
угодить своему хозяину. Долго ли коротко ли, собралось целое войско малое, 
супротив Одина ополчившись. Не выражали чести лица разбойников, лишь жаждали 
наживы. Не была слишком тяжёлой задача победить то войско для Одина, да не 
хотелось ему вреда и боли причинять душам заблудшим. Постепенно одолел он всех, 
погрузив в сон глубокий, и вот добрался до хозяина той своры.


Эдо был не похож сам на себя – в  лице ни кровинушки. Изпод лобья смотрели очи, 
наполненные мраком, словно что-то затеял он недоброе. Не стал доставать на свет 
вещицы диковинные - попытался Одина одолеть силами тёмными.

Отец Аркона не спеша смерил взглядом противника - на вид и не определишь, что 
изменился тот душой, да всё ж мудрость правителя белозёрского спасла его в 
очередной раз.

Чары, что исходили от жёлтого воина, пытались проникнуть глубоко в душу Одина 
-смятение, грусть и злоба одолевали его,  всё ж сохранял он спокойствие. Понял, 
что кощеи завладели душой Эдо, решил призвать на помощь силы природы - свистнул 
было, и тут слетелась стая птиц да давай клевать противника.

Через миг тот освободился от десятка тварей, а другие, уж им задурманенные и 
очернённые, бросились на Одина да давай рвать его одёжи.

Любопытство всё ж разбирало правителя арийского.  Не хотел он губить воина, что