те Дажба, глаза лопни!» (видимо, податель света должен был покарать лжеца, 
клянущегося его именем, или клятвопреступника, лишением Своего дара - слепотой).

      Что до общества - то стоит обратить внимание на то, чем прославился в 
славянских преданиях сын Сваро-га. А прославился он установлением брачных 
обычаев, двенадцатимесячного календаря и тем, что именно в его время начали 
платить дань царям. Кстати, судя по описанию Константина Рожденного в Пурпуре, 
объезды великих князей киевских подчиненных им земель (союзов племен, выражаясь 
суконным языком этнографической науки) происходил по часовой стрелке, как 
говорили в Древней Руси, посолонь - по ходу движения Солнца. А дань имела в те 
времена характер не столько хозяйственно-экономический (как я уже говорил, не 
такое уж и великое богатство - по шкурке куницы или белки с одного рода), 
сколько ритуальный. Князь, гостя у своих подданных, принимая от них 
угощение-полюдье, как бы делился с ними своей магической силой и удачей, той 
самой Языческой благодатью. То есть куда ни кинь, Даждьбог устанавливает 
ритуалы - взаимоотношений полов, общественных прослоек, наконец, общества и 
Природы, Космоса. Ведь и календарь был не чем иным, как чередой праздников и 
обрядов - в какой день приносить быка Перуну, а в какой - ставить 
дедушкедомовому к подпечку котелок с горячей кашей. Итак, Даждьбог - 
установитель ритуалов, жертвоприношений, организатор культа, выражаясь 
современным языком. Кто он после этого, как не жрец? Добавим к этому и вот 
какое обстоятельство - свет и святость в славянских языках понятия 
взаимосвязанные. Кстати, солнечные черты в облике верховного правителя - это 
черты именно жреческие. Когда былины называют князя Владимира Солнышком или 
«свет-государем», или когда ибн Русте называет «главу глав» славян 
«свиет-малик»[51] (малик по-арабски как раз государь, царь, а первое слово - 
попытка передать арабскими буквами славянское «свет» или «свят») - это и есть 
указание на жреческое положение такого правителя. И в Риг Веде, и в «Голубиной 
книге» от лица Божества происходит Солнце - но в Ведах от него происходят 
жрецы-брахманы, а в «Голубиной книге» - цари, отделяемые от «князей-бояр», 
пошедших «от плеча», как и кшатрии Индии. Кстати, по мнению современных 
языковедов, в скифо-сарматских наречиях Хоре - это не просто «Солнце» (тогда 
было бы «Хор» или «Хур»), а «Солнечный царь», владыка.
      Даждьбог-Хорс - это небесный жрец древних ру-сов. Кроме приведенных 
аргументов, об этом говорит и еще одно обстоятельство. Перун в русских 
памятниках часто упоминается в паре с Хорсом: вспомним «двух ангелов тройных», 
Перуна и Хорса, в «Беседе трех святителей», «и поганские Богы, паче же и бесы, 
Перуна и Хъроса и многих остальных попра» из «Памяти и похвалы князю русскому 
Владимиру» Иакова Мниха, а также многочисленные упоминания этих Божеств на 
одном дыхании в поучениях против Язычества и двоеверия. «Слово святого 
Григория»: «И ныне по окраинам молятся ему, проклятому богу Перуну, и Хорсу». 
«Слово некоего христолюбца»: «Не может терпеть христиан, двоеверно живущих, 
верующих в Перуна и в Хорса». «Слово Иоанна Златоуста»: «Начали поклоняться… 
Перуну, Хорсу». И так далее, до XVI века, когда немецкий путешественник И. 
Вундерер видел под Псковом каменные идолы Перуна и Хорса. Пара эта напоминает 
парность Перун-Волос из договора Олега и Святослава, а также иных источников. 
Речь не о пресловутой теории «основного индоевропейского мифа» Иванова и 
Топорова о вражде Перуна с Волосом, причем последний неизвестно в честь чего 
назван «змеем». Теория эта, разрекламированная ее создателями и нашедшая 
отражение в ряде популярных изданий (включая, увы, книги талантливого 
исторического романиста М.В. Семеновой), не подтверждается источниками и даже 
прямо им противоречит. Об этом, впрочем, подробно рассказано в Приложении 2. 
Гораздо убедительнее сопоставление Велеса/Волоса с волхвами. Предположение о 
взаимозаменяемости Хорса и Волоса/ Велеса было выдвинуто еще А.А. Потебней. Он, 
кроме сходства пар «Перун-Хоре» в поздних источниках и «Перун-Волос» в 
договорах, обратил внимание и на Кърта из хорутанских преданий, к которому 
попадают усопшие - а в балтийской мифологии Велес, Велс, Вялнис связан именно с 
загробным миром. В последнее время обратил внимание на близость положения этих 
Божеств и И.Н. Данилевский. Речь, конечно не идет о том, что Хоре и Велес/Волос 
- одно и то же Божество. Скорее Они соотносятся как Вишну и Индра. Подмена 
Индры Упендрой в Тримурти и Панчадэватте произошла не без влияния событий V 
века до н.х.л. и последовавшего затем тысячелетнего торжества буддизма. Тогда 
цари-махараджи шли во главе религиозных преобразований, именно из царской среды 
вышел главный революционер - царевич Гаутама Шакьямуни, вошедший в историю как 
Будда. И император Ашока, сделавший буддизм государственной религией, был царем.
 Вернув былое влияние благодаря деятельности Шанка-ры, брахманы должны были 
постараться, чтоб подобное не повторялось - и, возможно, с этого времени в 
Тримурти и Панчадэватте вместо властного и грозного ведического Громовержца с 
его неразлучной палицей-вадж-рой и полной чашей хмельной сомы занимает 
рафинированный «просвещенный монарх», не растающийся с украшениями, гирляндами 
и ароматными притираниями. Для замены Велеса/Волоса Хорсом причины были схожие, 
но, скажем так, зеркально отраженные. На юге Руси, где влияние жрецов было 
слабей, его воплощением должен был стать не столь же властный и свирепый 
оборотень Велес/Волос, Бог мертвецов и зверей, а светозарный, «хороший» 
Даждьбог Хоре[52], чья деятельность была не шаманской волшбой, а упорядоченным 
(сравни - «хоровод»). Впрочем, не будем забывать и о загробном могуществе 
хорутанского Кърта, двойника Хорса, и о слове «хоровина» - шкура, - 
напоминающем одновременно по звучанию Хорса, а по смыслу - «волохатого» Владыку 
бородатых и волосатых волхвов, зверей и оборотней. Превращение все же не было 
полным.