ов  варваров,  которые  впоследствии уничтожили эту
изумительную империю.
     Учредители христианской религии обыкновенно изображают  нам утверждение
христианства как  явное чудо,  в котором проявилось всемогущество божие.  Но
кто  захочет  поближе  рассмотреть  этот  вопрос,  увидит,  что  утверждение
христианства было  чудом,  в  котором проявилось всемогущество  и жестокость
Константина  и его преемников. Кодекс  Феодосия (titul. X de paganis) вполне
достаточно  разоблачает те кровавые методы, которыми в  течение ста с лишним
лет  пользовались   подстрекаемые  христианскими  епископами   благочестивые
императоры, чтобы  распространить христианскую веру  и искоренить язычество.
Эти  святые, которым  незадолго до этого предстояло претерпеть мученичество,
поспешили в свою очередь создавать мучеников. Их святая религия не позволила
им забыть суровое обращение, которому подвергали раньше церковь. Они жестоко
мстили за  это и  преследовали язычников  с меньшим основанием,  чем  раньше
язычники преследовали христиан.
     Вначале Константин  не обнаружил  своего жестокого, кровожадного нрава,
или, если хотите, своего христианского рвения. Начал он с эдикта, в  котором
призывал всех подданных оставить идолопоклонство и принять истинную религию.
Он  заявляет,  что  никого не хочет принуждать,  и оставляет каждому  полную
свободу  совести.  Он  запрещает   беспокоить  кого  бы  то  ни  было  из-за
расхождения во взглядах и не одобряет тех, кто уже заговаривает о разрушении
языческих  храмов.  По-видимому,  курс на насилие  не был тогда еще наиболее
верным   или  усердие   императора  не  было  еще  тогда  так   велико,  как
впоследствии. Вскоре мы увидим, как он заговорил  по-иному,  языком  истинно
христианского царя.
     В самом  деле,  чтобы  удовлетворить  свою  собственную  ярость  против
религии, которую он  оскорбил, или  чтобы показать свою готовность  услужить
благочестивым епископам, он вскоре распорядился закрыть храмы богов;
     убрать  оттуда все статуи и снять  крыши  с этих зданий, чтобы помешать
народу собираться в них.  Он запретил  под страхом смерти жертвоприношения и
приказал,  чтобы  приносящих  жертву  безжалостно убивали  "мечом-мстителем"
(gladio  ultore  sternantur).  Кроме  того,  он  распорядился   конфисковать
имущество казненных и таким  же  образом и с  такой же строгостью наказывать
правителей  провинций,   которые  проявят  небрежность  в  исполнении  столь
жестоких  распоряжений.  Он  сам  распорядился  разрушить  храм  Аполлона  в
Киликии. Кроме того, он захотел насильно крестить всех евреев и заставить их
есть свинину в день пасхи.
     Такова евангельская кротость, которую  внушило Константину христианство
через епископов,  палачом у которых  он стал,  побыв у них некоторое время в
роли  льстеца. В  течение  всего  своего  царствования он  занят  тем, чтобы
снискать благоволение этих высокомерных учителей. Он только  о  том и думал,
чтобы  расширять  их привилегии,  богатства,  величие.  Чтобы привлечь к ним
сторонников из рабов, он в 316 г. распорядился,  чтобы отпуск на волю  рабов
совершался в церкви  в присутствии епископов, которым дал право отпускать на
волю. В  321  г.  он  предоставил  это право  всем  чинам духовенства.  Этот
благочестивый государь  установил празднование  воскресенья, или дня солнца,
он приказал, чтобы в  этот день  в городах прекращались все работы, разрешив
работать только сельским жителям. В честь  Иисуса Христа он уничтожил  казнь
на кресте, принятую у римлян. Одним  словом, этот великий император трудился
на пользу духовенства, которое он старался сделать цветущим и могущественным
в награду  за великие услуги, которые оно  ему  оказало, помогая ему одолеть
его соперников.  На соборе  в Арле  собравшиеся отцы  составили  специальный
канон отлучения  от церкви  всех солдат-христиан,  "которые,  пусть  даже  в
мирное время, бросят службу императору". Вот почему, надо полагать, мы видим
у Константина такую  любовь к  соборам, которые  он собирал многократно, сам
появлялся на  них  в  полном  блеске,  диктовал своими императорскими устами
кровавые  указы против еретиков, произносил богословские  речи  на  темы,  о
которых не имел ни малейшего представления.
     Нам  приходилось уже отмечать, что этот император-богослов, заставивший
признать  на  Никейском  соборе божественность и единосущность  слова, скоро
переменил  свое  мнение,  сделался арианином  и  стал  преследовать  святого
Афанасия,  пригласив  в  свой  совет епископо-вариан.  В конце  концов  этот
государь, основоположник учения о божественности Христа, долго прожил и умер
фактически противником этого взгляда.  Точнее  говоря, Константин никогда не
знал своего мнения по этим вопросам, непонятным даже для богословов.
     Легко  понять,  что  при  тех  приемах,  какие применял  Константин для
утверждения веры, христианская религия должна  была получить распространение
и  процветать. Царедворцы, разделяющие обычно  религиозные воззрения  своего
господина,  уверовали и обращались массами.  По крайней мере,  они притворно
принимали  религию,  от которой зависела  их  карьера. Дети этих  лицемеров,
воспитанные уже смолоду в принципах этой религии, верили в нее уже искренне.
Когда цари усваивают какое-либо мнение, оно скоро становится мнением знати и
всех тех, кто старается выдвинуться.
     Простонародье  дольше  держится старых взглядов. То же произошло и  при
Константине и его преемниках. Язычников не допускали в императорские дворцы.
Жители богатейших городов обращались в христианство, чтобы получить доступ к
муниципальным  должностям, а  население сельских местностей,  так называемые
pagani, долгое время еще сохраняло привязанность к богам своих предков.
     Согласно церковным историкам  и авторам житий, Елена, мать Константина,
играла  крупную роль в  царствование своего сына. По  всей видимости, именно
эта женщина настроила св